«Мы рисковали сильно, нужно было нажать кнопку тревоги». Бизнесмен — о гонке на выживание

14 августа на американском канале Amazon Prime Video стартовало масштабное ТВ-шоу World's Toughest Race: Eco-Challenge Fiji. Его продюсирует Марк Бернетт, который 143 раза был номинирован на премию «Эмми» — за шоу «Голос», Survivor («Последний герой») и др. Ведет программу знаменитый английский путешественник Беар Гриллс, звезда собственного шоу «Выжить любой ценой».

World's Toughest Race — экспедиционная гонка, за право участия в которой борются сотни команд со всего мира. Она проходит на Фиджи и отличается очень сложной трассой: дистанция в 350 миль включает океан, глубокий каньон, бурные реки и джунгли со змеями и дикими животными. На ее прохождение команды должны потратить не больше 11 суток. Поэтому многие участники сходят с дистанции.  

Последняя такая гонка была 19 лет назад, и теперь организаторы возобновили Eco-Challenge Fiji. На этот раз в шоу участвовало более 60 команд, причем команда из России появилась впервые в истории гонки.

Первая российская команда состояла из 5 участников. Капитаном стал «главный российский выживальщик» Эд Халилов. Также в нее вошел новосибирский бизнесмен Валерий Черкасов, создатель инвестиционной платформы «Мегаполис».

По условиям контракта, до окончания шоу участники не могут рассказывать о ходе гонки, победителях и выбывших, так что неизвестно, удалось ли представителям российской команды дойти финиша.

Валерий Черкасов — предприниматель, основатель инвестиционной̆ платформы «Мегаполис». Обладатель звания Лучший молодой предприниматель России (2014 г.), бизнес-тренер, участник IronMan 70.3 (Марбелья, Алтай), покорил Эльбрус и Казбек. Многодетный отец.

Бизнесмен рассказал DK.RU, как проходила гонка, какие испытания пришлось пройти команде, и какие ощущения испытывает человек, которого в буквальном смысле отправили выживать.

Как решились участвовать в World's Toughest Race?

— У меня есть друзья, с которыми мы побывали в разных экстремальных ситуациях. Например, трое суток выживали в сибирской тайге, когда снега — по пояс и температура минус двадцать градусов. Мы со всей командой выживали на мальдивских островах — пять дней без еды, воды, одежды. Мы восходили на горы Казбек, Килиманджаро — даже не все сейчас вспомню. Было много разных ситуаций. Мои друзья создают такие программы, то есть это определенный уровень досуга: когда ты попадаешь в сложную ситуацию, то проявляешься как лидер, растешь внутренне. Поскольку мы часто путешествуем и ищем приключения, в очередной раз мне звонят мои друзья и говорят: «Есть такая история — гонка международная». А когда мне звонят друзья с такими предложениями, я, по-моему, ни разу не отказался. Так и тут, не понимая, что это, зачем это, я сразу же вписался. Потому что оказаться вместе с друзьями в новых приключениях — бесценно.

Какие были правила участия в шоу? Есть ли отбор или необходимо заплатить, чтобы попасть?

— Есть правила участия в самом шоу, а есть требования для того, чтобы попасть на проект. Если говорить про отбор — туда он был достаточно жесткий, честно. Мы сильно радовались, когда нас приняли. Нам необходимо было записать видеоинтервью, каждый должен был рассказать о себе на английском языке. Также были очень жесткие требования по оборудованию: мы очень много времени потратили на то, чтобы приобрести всю экипировку — в России почти нет того, что необходимо было на гонке. Была пара дней, когда мы встречались, например, в десять утра и заканчивали шопинг в час ночи. Мы выбирали себе одежду: весла, гидрокостюмы и кучу всего еще. Когда мы приехали уже на Фиджи, там несколько дней работала «приемная комиссия», проверявшая и досматривавшая все это оборудование. Проверяли наше умение пользоваться этим оборудованием: без спецподготовки ты вряд ли сможешь пройти отбор. У нас были замечания по оборудованию. Например, у нас не проходили по коэффициенту плавучести спасательные жилеты, и мы начали искать их у местных рыбаков. Я нашел один жилет, старый такой, поношенный, он пах рыбой. Мне пришлось купить за шестьсот баксов на месте дряхлый старый жилет. Или, например, нужен был signal mirror — это такое спасательное зеркало, которое ты используешь, если потерялся в джунглях, можешь отражением солнца ловить пролетающие вертолеты и передавать сигналы. У нас в России в принципе этого нет. Если ты попал в тайгу, то извини — никакое сигнальное зеркало тебе не поможет, никакой такой добрый волшебник на вертолете не прилетит. Поэтому с оборудованием было сложно. 

Как готовились к гонке?  

— Например, незадолго до гонки мы делали командный выход на Казбек. Как раз были закрыты границы, напряженные отношения с Грузией, тем не менее, мы тренировали горную подготовку. Она хороша для любых длинных дистанций и тренировок. Мы вместе ходили в горы, а в остальном готовились раздельно, каждый по своей программе. Иногда, допустим, ребята встречались в Сочи и брали уроки гребли на сапах. Я брал уроки в Москве. Иногда пересекались и вместе обсуждали, кто как готов, в какой момент нам понадобится оборудование, как мы будем себя вести на том или ином участке дистанции. Подготовка была на Фиджи, мы приехали за несколько дней и тренировали альпинизм. Я помню пейзаж во время одной из ночных тренировок: море, луна, пальма высокая, к которой привязаны веревки, и мы по очереди залезаем на пальму по этим веревкам. Это выглядело забавно, но зато, когда мы сдавали комиссии этот этап, свое оборудование, свои навыки, нам поставили самую высокую отметку и сказали, что ребята из России очень сильные по части альпинизма.

Прошлый опыт как-то помог в процессе подготовки?

—  Прошлый опыт, безусловно, помог. Это касается и ориентирования на местности (поскольку мы часто ходим в горы), это и навыки, которые тренируются с помощью триатлона. Конечно, физически это мне помогло, потому что приходилось двигаться без остановки сутки напролет. Команда у нас она очень активная, состоит из пяти человек, довольно хорошо физически подготовленных. Безусловно, эта подготовка и помогла нам на соревнованиях.

Вы представляли, что вас ждет? Можно было что-то спланировать, разработать заранее тактику, стратегию, или все пришлось изобретать на ходу?

—  Если честно, мы вообще ничего не понимали и не представляли. Мы смотрели обрывки доступных видео на ютуб. Такие есть, но, сами понимаете, последняя гонка была восемнадцать лет назад, и там снимали лишь какие-то фрагменты, и по этим фрагментам мы создали некое представление относительно всей гонки. Она была в корне неправильная, мы допустили много ошибок и сейчас, когда уже оказались там, конечно, мы уже понимаем, что это такое. У нас в России экспедиционные гонки вообще не развиты. В Австралии или на том же Фиджи людей этому учат с детства. Они занимаются гребными видами спорта, спортивным ориентированием. Мы думали, что гонка будет одиннадцать дней, и нужно будет двигаться без остановок на протяжении всего времени. Мы ехали выживать и были к этому готовы. Но это все-таки гонка, надо было двигаться быстрее. То снаряжение, которое мы взяли на одиннадцать дней, нас тормозило. Были ляпы, которые мы допустили по незнанию. 

О чем думали на старте?

— Было дикое волнение. Мы отплывали от берега на довольно старых суднах, на них давно никто не плавает, их создали специально для этой гонки. И вот мы стартуем от берега в гидрокостюмах, и я понимаю, что солнце так печет, что мы просто сваримся. Волнение было не из-за гонки даже, я просто боялся перегреться. Я попытался зачерпнуть воды, в какой-то момент мы начали снимать эти гидрокостюмы. Неопределенность добавляла драйва. Был азарт, было желание показать себя и в целом позитивный настрой.

Что было самым сложным на съемках шоу? К чему оказались не готовы?

— Не могу выделить что-то конкретное. Психологически я был готов ко всему. У нас есть такое выражение среди команды: «Самый лучший день был вчера» или «Чем хуже, тем лучше». Когда ты выживаешь, то ты свой ресурс организма планируешь на долгие дни вперед. Ни у кого из команды, я уверен, не было такого, что мы там чего-то боялись или чего-то не получилось. Был момент, когда мы попали в шторм, и нам запрещали выходить в открытое море. Нам надо было преодолеть дистанцию между островами. Нас сначала предупреждали, что это небезопасно. Мы встали на воду, открыли парус, двигались быстро, нас подбрасывало на полтора метра, качало. В итоге посреди моря у нас сломалась лодка. Мы рисковали сильно и нужно было нажать на кнопку тревоги, прилетел бы вертолет, приехали катера. В этот момент мы посмотрели друг на друга и поняли, что ни у кого даже мысли нет нажимать эту кнопку. Мы были настолько вовлечены в процесс и устремлены к финишу, что совместно приняли решение оставаться на плаву. Кое-как удерживались, выгребая воду ковшами из судна, у нас уже подтапливало вещи, сумки. Так мы поймали судно, нас закрепили и отбуксировали обратно к берегу.

Мы сходим и говорим: «Что за лодку вы нам дали? Она сломалась, дайте новую!» Это адреналин, он просто переполняет, и ты не можешь трезво оценивать ситуацию. Нам говорят, что никаких лодок не дадут, не выпустят в море. Была целая потасовка. Я описал эту ситуацию, чтобы вы понимали, насколько психологически было жестко. Я не ожидал, что мы окажемся в шторм в океане, не ожидал, что выползет из джунглей единственная ядовитая змея на всем острове именно тогда, когда наша команда причалит к берегу, или, например, что мы будем грести трое суток вообще без остановки, или что в джунглях при подъеме на гору будет настолько плотный влажный воздух. В теории я не был к этому готов, но психологически мы все были готовы к самым трудным ситуациям.

За время съемок в шоу изменилось ли что-то в восприятии себя, мира, людей?

— За время гонки происходят метаморфозы в голове. Допустим, я думал о том, что очень мало в моем окружении людей, с которыми я готов был бы пройти все эти испытания. Люди, которые были со мной в команде, — это те, в ком я был абсолютно уверен: что бы ни случилось, они будут до последнего тебе помогать. Были мысли про команду, окружение, были мысли о том, что мы часто себя жалеем. В такие моменты ты чувствуешь, что твое тело способно на гораздо большее, чем ты думал. Это фантастически, я не знаю, откуда мы берем эту энергию. Хотя до гонки я думал, что у меня есть определенные лимиты организма. Лимита нет!

Гонка на выживание и бизнес-рутина чем-то похожи? Привнесла ли гонка что-то в ваше видение роли лидера?

— Были моменты, когда мы гребли без остановки, я засыпал, но при этом продолжал грести. Это что-то невероятное. Когда транслируешь все эти моменты на свою жизнь, рутину, то понимаешь, что, справившись там, на Фиджи, ты с любой бизнес-задачей, с любой проблемой в реальной жизни справишься с большей легкостью. 

Все участники команды в обычной жизни — мощные лидеры. Каждый ведет за собой людей, кто-то — тысячи людей. Здесь есть капитан команды Эд Халилов — это тот лидер, за которым даже другим лидерам хочется идти. Это, безусловно, опытный человек, он работает в МЧС, проводит спецкурсы для боевых силовых структур, для обычных гражданских людей на тему безопасности и выживания. Поэтому этот человек подготовлен физически и духовно. Он умеет находить такие слова, после которых ты просто не можешь прекратить движение. Когда у тебя рядом такой пример лидера — это здорово.

Какие новые качества смогли раскрыть в себе за время участия?

— Сложно сказать. Потому что у меня большой опыт: я проходил 113 километров гонку в Испании, и мысли там у меня были схожие, я тоже повторял цикличные действия на пике своих физических возможностей. Не было такого озарения, что я что-то делаю такого, что раньше не делал. Но единственное — отмечу водный этап, когда мы гребли. Я не думал, что я способен столько грести, для меня гребля открылась просто в новом свете. Я сейчас занимаюсь периодически греблей. Что касается внутреннего ощущения и отношения к жизни, то это работа в команде. Нужно стараться по жизни двигаться не так, что вот я лидер, и все давайте за мной. Нужно уметь формировать вокруг себя команду таких же лидеров и двигаться вместе. Вот это — ключевой момент. Двигаться вместе гораздо сложнее, чем двигаться одному.

Многие альпинисты, покорившие Эверест, говорят — осознание «что я совершил» приходит намного позже, через несколько месяцев после возвращения. Как было у вас?

— Вот сейчас, когда смотришь выпуски, понимаешь, где ты был. Я не понял, что со мной произошло. Это какой-то отрезок жизни, когда случилось что-то фантастическое, невероятное. Я до сих пор вспоминаю, что мы на сапах плыли вверх по течению реки и проплывали такие локации, как в мультике «Король Лев» или «Тарзан». Над тобой свисают сорокаметровые бамбуковые стволы... Я не видел никогда, что они такие длинные.

Организация этого проекта на таком высочайшем уровне, что была уверенность — все будет хорошо. Сейчас, глядя на выпуски канала «Амазон», я просто с комом в горле и не верю, что я через это прошел. Нет осознания, что это все закончилось, я это сделал и я молодец. Есть мысли, что я это сделал и нужно еще куда-то пойти. 

Что касается Эвереста — это сложнее. Это — самая высокая точка, выше просто нет. Когда ты поднимешься, то поймешь, что все, выше некуда. А здесь я понимаю: столько еще мест, где мне бы хотелось оказаться с командой или одному, или принять участие в новой гонке. Сейчас появляется вот это чувство жадности. Есть осознание, что я что-то сделал, соприкоснулся с чем-то новым, и это лишь самое начало. Поэтому дальше можете следить за мной соцсетях. Я уверен, что будут какие-то невероятные новые приключения, и эта точка на Фиджи была только отправной.

Фото предоставлены участниками гонки