Стартапы vs наука: как превратить противостояние в эффективный союз?

Бизнес не может быть высокотехнологическим, если в нем нет научной составляющей, благодаря которой инновационные достижения ставятся на экономические рельсы и приносят доход. Однако успешных примеров сотрудничества бизнеса и научных институтов не так много из-за сложностей с нахождением общего языка и точек соприкосновения.

Что делать? Об этом — директор Новосибирского областного инновационного фонда, ранее занимал должность заместителя директора по инновационной деятельности Института химии твердого тела и механохимии СО РАН Александр Николаенко; резидент Академпарка, директор компании «СИБИТЕК», которая производит ветеринарные диагностические иммуноферментные наборы на инфекции сельскохозяйственных и домашних животных Олег Киселев; резидент Академпарка, директор компании «Утокс», доктор технических наук, ведущий научный сотрудник Института катализа им. Г.К. Борескова СО РАН Андрей Загоруйко.

Разные цели академических институтов и стартапов

Александр Николаенко: «Минобрнауки России ставит перед научными институтами конкретные задачи: проведение исследований, написание статей и защиту результатов интеллектуальной деятельности, задач по коммерциализации результатов исследований перед ними не стоит. У стартапа другая цель — получение коммерческого результата. Когда говорят про коммерциализацию научных разработок, я категорически против переделывать ученых в предпринимателей. Целесообразнее привлекать их как научных руководителей проекта или на аутсорс, потому что, если ученый уходит из науки в бизнес с головой, он перестает быть ученым».

Олег Киселев: «Институты не заточены и не должны быть заточены на бизнес, но туда можно обращаться за компетенциями и решением заказных задач. Так, мы работаем с Сибирским федеральным научным центром агробиотехнологий РАН, который делает для нашего стартапа прикладные исследования. С 2008 г. мы привлекли оттуда же ученого в качестве эксперта. Противоречий особых нет — у нас есть как своя интеллектуальная собственность, так и два совместных патента с институтом, но поскольку мы заказчики, — все расходы, в том числе и по химическим реактивам и расходным материалам, мы берем на себя. Кроме того, существуют такие площадки, как, например, Центр технологического обеспечения Академпарка, где можно провести лабораторное исследование и разработать прототип».

Трудности перевода: стартаперы и ученые разговаривают на разных языках

Александр Николаенко: «Стартапер измеряет успех проекта количественными показателями и ориентируется на конкурентные преимущества технологии на рынке. В это время ученые тяготеют к творческому процессу, полету мысли, и для них ценно и важно ноу-хау проекта. И тут вспоминается яркий пример, когда на одном из мероприятий, которое было организовано нашим фондом для общения научного сообщества и предпринимателей, выступал один выдающийся ученый. Получасовой доклад о научных достижениях подкреплялся презентацией с текстом 12 шрифтом, отцентрованным по середине. Да, такие выступления приняты на научных конференциях, но нужно понимать, что у бизнеса свой ритм жизни, у него нет столько времени».

Решение: язык ученого необходимо переводить на бизнесовый, как и наоборот. Для этого в Новосибирске функцию «переводчика» выполняют Технопарк Новосибирского Академгородка и Новосибирский областной инновационный фонд, в которые могут обратиться обе стороны. Также в некоторых научных институтах существуют инновационные отделы, которые помогают обрабатывать запросы от бизнеса.

Александр Николаенко: «В «Точке кипения – Новосибирск» мы проводим регулярные встречи «Инновационная среда», куда приглашаем научное сообщество и технологические компании для налаживания коммуникации между ними. Бизнесмены задают тренды и транслируют запросы рынка, а ученые рассказывают о передовых направлениях исследований и полученных результатах».

Олег Киселев: «В дальнейшем, если ученый присоединяется к команде стартапа, руководителю проекта необходимо четко разделять задачи между участниками. Во-первых, отражайте «на бумаге» KPI эффективности участия в совместном бизнесе. Во-вторых, фиксируйте степень вовлечения ученого и не накладывайте на него принятие операционных бизнес-решений. Распределение ролей и зон ответственности между основателем стартапа и учеными — важнейший фактор успеха в наукоемких проектах».

Недоверие ученых к представителям бизнеса

Александр Николаенко: «Одна из трудностей, с которыми сталкиваются стартапы, обращаясь в институты, — это опасение со стороны академического подрядчика — что бизнес «украдет» интеллектуальную собственность. Безусловно, такие опасения возникают не на пустом месте: институт, увидев предложение от предпринимателя воплотить его разработки в жизнь, тут же подписывает договор с компанией, не разбираясь, какие обязательства последуют. В дальнейшем научный труд может уйти за бесценок. В институтах юридические отделы не всегда обладают необходимыми компетенциями, и их работа в основном направлена на осуществление госзакупок. Поэтому ученые находятся в уязвимом положении, что на руку недобросовестным бизнесменам. Они раз обожглись, два обожглись, и поэтому им надежнее и привычнее выполнять НИОКРы с государством, где их точно не обманут».

Решение — перед подписанием договора проконсультироваться с юристом или обратиться в фонд поддержки, который не выступает заинтересованным лицом.

Разные представления о лабораторных исследованиях стартапов и институтов

Александр Николаенко: «Еще одна проблема — это непонимание бизнеса, что разработка в институте заканчивается в основном на лабораторных исследованиях. А бизнесмен пришел, увидел прототип и думает, что он будет работать и при масштабировании. Например, разработки в институте останавливаются на TRL 4 (уровень технологической готовности), а бизнесу, у которого нет своего R&D-подразделения, нужна не идея, а готовая технология».

Решение. Олег Киселев: «Безусловно, случаи, когда проект настигает провал после стадии лабораторных испытаний, имеет место. И даже если в основе этого провала сугубо исследовательская вина, ученые ничего не смогут компенсировать. Но бывает и так, что в лаборатории разработка дает отличные показатели, а в промышленном масштабе может не сработать. Причины тому могут быть самые разные: вы неверно выбрали целевую аудиторию, не до конца проанализировали рынок, где представляете свою технологию, слабо проработали маркетинговую стратегию. В любом случае ответственность лежит полностью на стартапе, которому необходимо оперативно совершить пивот, расширить или изменить целевую аудиторию, а также самостоятельно «допиливать» продукт или искать другую сферу применения технологии».

Бюрократические проволочки и долгий процесс проведения исследований для стартапа

Олег Киселев: «У стартапа больше развязаны руки в отличие от института, через который проходит госбюджет. Например, чтобы купить институту те же химреактивы, нужно действовать согласно 44 федеральному закону о закупках: провести тендер, который занимает от трех до шести месяцев. Для нас как для стартапа это основная проблема, потому что процедура очень долгая. Например, один договор на лабораторное исследование мы заключали полгода. Мы стараемся закупать институту реактивы и все необходимые комплектующие на свои деньги, чтобы снизить срок исполнения исследований. Это ничему не противоречит в рамках договора: от них мы получаем компетенции и готовый конкретный материал, пусть даже нередко в течение длительного времени. Но нужно понимать, что институт в этом не виноват. Поэтому несмотря на долгие бюрократические процессы, мы пользуемся их услугами и параллельно просчитываем временные риски, ищем запасные пути».

Трансфер интеллектуальной собственности из институтов в стартапы как основа цивилизованного наукоемкого бизнеса

Новосибирск известен не только наукой мирового уровня в институтах СО РАН, но и инфраструктурой поддержки наукоемких стартапов в Академгородке. Поэтому у Новосибирска есть все шансы стать уникальным российским инновационным центром. Фактически это и есть реализация концепции создателя Академгородка академика М. А. Лаврентьева о триаде Наука — Образование — Промышленность (в современной терминологии вместо промышленности — бизнес). Сегодня, по мнению экспертов, мы наблюдаем успешное взаимодействие по линии Наука — Образование, но эффективность взаимодействия образования, и особенно науки, с бизнес-сектором пока оставляет желать лучшего.   

Андрей Загоруйко: «Основная проблема здесь, на мой взгляд, — это корректный трансфер и использование интеллектуальной собственности между наукой и бизнесом. Разумеется, обе стороны такого процесса заинтересованы в нем: институты хотят реализовывать свои разработки и получать дополнительные средства, а стартапам нужен легитимный доступ к правам на использование перспективных достижений науки. К сожалению, юридические процедуры прописаны недостаточно ясно и полно. Законы в сфере интеллектуальной собственности не запрещают институтам так или иначе передавать интеллектуальную собственность тем же стартапам, но такая передача может оказаться сомнительной с точки зрения других законов, например, антикоррупционного законодательства. И это может случиться не в связи с наличием какого-либо злого умысла в действиях сторон, а, например, по причине отсутствия четко регламентированных процедур установления цены на интеллектуальную собственность. Это позволяет при желании любую цену такой сделки считать необоснованной. Поэтому институты в такой ситуации вполне объяснимо стараются минимизировать любые риски и часто неохотно идут на подобные сделки».

Решение, по мнению Андрея Загоруйко:

«Как договориться на реализацию разработок с институтом, которому принадлежат патенты? В первую очередь процесс передачи интеллектуальной собственности должен быть предельно корректным, прозрачным и легитимным. Что касается конкретных механизмов, то можно идти четырьмя путями. Первый вариант — это выполнение заказных НИОКР с институтами. По закону, права на созданную интеллектуальную собственность будут принадлежать плательщику. Минус подхода — для заказа НИОКР нужны деньги, наука в целом — дело недешевое. У стартапов избытка денег обычно не наблюдается, поэтому такой вариант не всегда доступен.  

Когда мы получали грант от Фонда содействия инновациям, то часть работ выполняли в лаборатории своего института. При этом мы с ним заключили договор на НИОКР, оплатив тем самым свои труды, расходы, связанные с использованием оборудования и помещений института, а также накладные расходы. Это тоже важный момент: стартапы не должны безвозмездно и бесконтрольно использовать ресурсы института для своей деятельности, все вопросы такого взаимодействия должны разрешаться законным образом. Но главное: в договоре было прописано, что мы получаем право на использование интеллектуальной собственности конкретно для той работы, на которую был представлен грант.

Второй вариант — создать совместное предприятие, когда институт в качестве учредительного взноса включает принадлежащие ему патенты. Такой вариант прописан в законодательстве, он хорош тем, что практически не требует от стартапа стартовых вложений, но он не получил широкого распространения, так как в нем есть и минусы для обеих сторон. Для институтов как для госучреждения наличие собственности в частном стартапе создает проблемы организационного и бухгалтерского плана. Для некоторых стартапов нежелательно присутствие госпредприятия в составе собственников, так как это может негативно повлиять на интерес потенциальных инвесторов.

Третий вариант — это выкуп стартапом патента и использование его по своему усмотрению. Этот вариант оптимален для стартапов, которые планируют развиваться по венчурному пути. Наличие патентов в портфеле повышает их потенциальную стоимость в глазах инвесторов. Но, как и в первом варианте, на это потребуются немалые средства.

Последний вариант, который я нахожу оптимальным для большинства стартапов — заключение лицензионного соглашения, когда патенты остаются в собственности у института, но он дает право на их использование в оговоренном объеме. Предприниматель выплачивает институту фиксированную сумму за соглашение или отдает процент от дохода. Для стартапа это удобно тем, что он может без существенных стартовых вложений начать использовать интеллектуальную собственность института и делиться с ним прибылью уже после появления продаж. Институт будет в плюсе, поскольку он гибок в управлении соглашением и в любой момент может отозвать лицензию, если стартап не выполняет своих обязательств».