Как в России наказывают организации за причинение экологического вреда

За последние годы на территории России стало уделяться все большее внимания охране окружающей среды. В Стратегии национальной безопасности РФ в число важнейших задач входит: 

— обеспечение рационального и эффективного использования природных ресурсов,

— развитие минерально-сырьевой базы; 

— уменьшение уровня загрязнения атмосферного воздуха в городах и иных населенных пунктах; 

— предотвращение загрязнения поверхностных и подземных вод, повышение качества воды в загрязненных водных объектах, восстановление водных экосистем.

Экологические правонарушения посягают на три объекта: окружающую среду, имущество и здоровье граждан, причиняя тем самым экологический, имущественный и социальный вред. Экологический вред сложнее имущественного — он наносится компонентам окружающей среды, природным, природно-антропогенным, антропогенным объектам, а кроме того, не имеет четко определенных пространственных и временных границ. В итоге дела о возмещении экологического вреда сильно отличаются от основной массы обычных деликтных споров и требуют специальной подготовки.

Противоправная деятельность

В предмет доказывания по таким делам, как и в любом деликте, входит противоправное действие или бездействие, вред, причинная связь и вина. Если говорить о противоправности, то изначально в Законе об охране окружающей среды закреплена презумпция экологической опасности любой хозяйственной деятельности. Затем Конституционный Суд РФ усилил эту презумпцию и перевел деятельность предприятий из потенциально опасного состояния в актуально вредное. Он сказал так: «природопользование объективно влечет причинение экологического вреда» (постановление от 29.09.2021 № 42-П, постановление от 05.03.2013 № 5-П и др.). 

Это актуально вредное состояние хозяйственной деятельности подорвало теорию генерального деликта, которая была принята наукой и судебной практикой и заявляла, что любое причинение вреда по умолчанию считается незаконным. Если соединить эту теорию с мнением Конституционного Суда, то получится странный вывод, что любая деятельность предприятия незаконна.

Поскольку это неверно, теория генерального деликта в этой части опровергается, а значит, незаконность вредоносной деятельности больше не презюмируется, и должна быть доказана истцом.

Если любая деятельность природопользователя объективно вредная, то где же проходит граница между законным и незаконным причинением вреда? Эту границу указал Конституционный Суд РФ:

«Платежи за различные виды негативного воздействия на окружающую среду взимаются за предоставление субъектам хозяйственной и иной деятельности, оказывающей негативное воздействие на окружающую среду, права производить в пределах допустимых нормативов выбросы и сбросы веществ и микроорганизмов, размещать отходы и т.п. За превышение установленных нормативов допустимого воздействия субъекты хозяйственной и иной деятельности в зависимости от причиненного окружающей среде вреда несут имущественную, дисциплинарную, административную и уголовную ответственность» .

Вроде бы все просто: граница проходит через нормативы допустимого воздействий на окружающую среду. Но вопрос осложняется тем, что окружающая среда включает в себя различные компоненты природной среды. Логично, что возмещение вреда одному компоненту не компенсирует вред другим компонентам природной среды, и это надо учитывать при планировании издержек на экологию. 

В этой связи характерно дело, рассмотренное Арбитражным судом Западно-Сибирского округа (постановление от 05.07.2021 по делу № А27-351/2020). Департамент по охране объектов животного мира Кемеровской области посчитал, что ООО «Лесник» причинило ущерб объектам животного мира и среде их обитания. Это общество арендовало лесной участок, заготовляло там древесину, но прежде заказало проект освоения лесов и получило положительное заключение государственной или муниципальной экспертизе. Проект предусматривал мероприятия по предотвращению гибели тех самых объектов животного мира. Несмотря на это, суд округа удовлетворил иск, поскольку «соблюдение требований относительно допустимого объема изъятия древесины, имеющих характер нормативов такого изъятия указанного компонента природной среды, не исключает негативного воздействия его деятельности на иные компоненты этой природной среды — объекты животного мира (охотничьи ресурсы)».

Еще более конкретно высказался Восьмой кассационный суд общей юрисдикции по аналогичному делу (постановление от 19.01.2021 № 88-862/2021): Закон об охране окружающей среды допускает «возникновение имущественной ответственности и за правомерные действия… Соблюдение нормативов допустимого воздействия на один из природных объектов не свидетельствует, что при этом не нарушаются иные нормативы в области охраны окружающей среды, в частности при осуществлении ответчиком рубки лесных насаждений причиняется вред охотничьим ресурсам и среде их обитания. Осуществление деятельности в соответствии с требованиями закона не освобождает от обязанности возместить вред окружающей среде в случае его причинения в результате осуществления такой деятельности».

Мы только подходим к самому интересному: противоправность остается и в том случае, если государство ошибочно согласовало природопользователю его деятельность. Так, в деле № А73-2921/2019 Департамент лесного хозяйства по Дальневосточному федеральному округу обратился в Арбитражный суд Хабаровского края с иском к Акционерному обществу «Передвижная механизированная колонна № 83» о взыскании ущерба, причиненного почвам как объекту окружающей среды. Это Общество заключило с казенным учреждением «Хабаровское управление автомобильных дорог» договор на реконструкцию автомобильной дороги, проходящей через лесной участок. Работы сделаны по проекту реконструкции, который предусматривал разработку месторождения галечникового грунта на территории государственного природного заказника федерального значения. Проект реконструкции получил положительное заключение государственной экологической экспертизы на проектную документацию автомобильной дороги.

Сначала суды увидели согласованную проектную документацию и отказали в иске, потому что, по их мнению, это означало невиновность подрядчика. Но коллегия Верховного Суда РФ определением от 13.04.2021 № 303-ЭС20-11788 отменила все решения, рассуждая так: на территории заказника нельзя разрабатывать грунт, это запрещено «Положением о заказнике федерального значения «Баджальский». Чтобы начать работы, еще нужен был отдельный проект освоения лесов, согласованный с Минприроды. Поскольку деятельность объективно незаконная, Верховный Суд предписал разобраться, нет ли тут совместного причинения вреда обеих сторон договора — учреждения и акционерного общества.

Изюминка в том, что истец (департамент), отстаивая свою позицию в нижестоящих инстанциях, говорил, что работы ошибочно согласованы государством. Коллегия Верховного Суда не придала этому никакого значения, хотя именно государство разрешило работы и оно же было пострадавшей стороной — публичным собственником природных ресурсов и участков лесного фонда. Давайте припомним, что в свое время даже Правительствующий Сенат вел себя гораздо активнее по отношению к административной власти. Так, в «Журнале гражданского и торгового права» за 1872 г. читаем прогрессивное разъяснение Сената: сторона не несет ответственности «за такие убытки, которые причинены не ее действием или упущением, но которые могли произойти от мер, принятых административным начальством или судом... Ежели эти власти, в удовлетворение означенных требований принимают меры, несогласные с законами, и тем причиняют вред кому-либо, то ответственность, в указанных законами случаях падает на них». Нынче хорошо было бы заимствовать эти подходы и возложить на государство, хотя бы частично, последствия за согласованную им же деятельность по правилам о встречной вине кредитора или о совместном причинении вреда (ст. 1080, 1083 ГК РФ).

А пока государственные согласования не считаются извиняющим обстоятельством, бизнесу лучше заявлять регрессное требование к органам власти и надеяться на успех (ст. 1069 ГК РФ).

Вредные последствия

Размер вреда прежде всего подсчитывается по методикам правительства РФ и министерств, а если их нет — по правилам ст. 15 ГК РФ, исходя из затрат на восстановление окружающей среды (реального ущерба и упущенной выгоды), а также таксами (п. 3 ст. 77. п. 1 ст. 78 Федерального закона от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды»). В итоге почти всегда получается условная величина, вычисленная по формулам методик. Этот условный метод определения размера вреда объясняется высшими судами с помощью целого набора средств, на любой вкус: невозможностью точно определить последствия деликта, отдаленные во времени и в пространстве; обязанностью выплатить компенсацию сверх возмещения вреда; самовосстановлением природы после ее загрязнения человеком. Нетрудно заметить, что все эти обоснования противоречат одно другому, тем не менее по отдельности они достаточно сильные. Зачастую стратегия защиты заключается в том, чтобы оспорить элементы формулы применительно к обстоятельствам дела и представить суду свой контррасчет. 

Другой особенностью экологического вреда являются восполнимые и невосполнимые экологические потери. Логично, что невосполнимые потери не могут быть компенсированы в натуре, поэтому защита пытается свести сумму таких потерь к минимуму. Что касается восполнимых потерь, ответчик вправе самостоятельно сделать восстановительные работы и затем, пока суд не вынес решение, попросить зачесть эти суммы в счет итоговой компенсации. Важно, что расходы должны быть разумными и обоснованными, а восстановительные работы — делаться по согласованному проекту, под контролем государства, и сданы ему в установленном порядке. Иначе в зачете могут отказать, и расходы будут понесены напрасно.

Надо понимать, что вред наносится не имуществу как таковому, а природным ресурсам, которые по нашей Конституции являются основой жизни и деятельности народов. Отсюда — всевозможные ограничения права собственности и императивный метод регулирования отрасли.

Из-за императивности и ограничений выходит, что собственник не может переложить свои экологические обязанности на договорного контрагента и избежать тем самым ответственности за деликт. Такое дело недавно рассматривал Арбитражный суд Волго-Вятского округа (№А79-401/2020). Управление Росприроднадзора предъявило к двум ответчикам — Акционерному Обществу «Дорэкс» и администрации г. Чебоксары — иск о возмещении вреда почве. Общество заключило с городским управлением ЖКХ договор об уборке улиц от снега и мусора. Земельный участок для складирования всего этого уличного смета предоставила администрация города. Но по факту вышло, что почва на земельном участке контактировала с отходами, никаких очистных сооружений для талых вод не было, поэтому почва постепенно загрязнялась вредными веществами. Суд разделил ответственность поровну между администрацией и обществом (подрядчиком) несмотря на то, что обязанность соблюдать природоохранные меры договором возложена только на подрядчика (определение АС ВВО от 17.03.2021). 

Получается, что ст. 210 ГК РФ, вроде бы позволяющая собственнику переложить на контрагента бремя содержания имущества, не работает. Ей мешают императивные нормы об экологических обязанностях собственника, которому остается возместить вред и заявить регрессный иск к контрагенту.

В Уголовном кодексе РФ посягательствам на экологическую безопасность посвящена целая 26 глава и 17 статей (статьи 246-262). Помимо этой главы присутствуют составы, которые только при достижении определенных условий будут выполнять функции по установлению ответственности за экологические преступления. К примеру, статья 234 «Незаконное обращение c радиоактивными веществами». В Кодексе об административных правонарушениях РФ есть отдельная 8 глава, в которой говорится об административных правонарушениях, совершенных против окружающей среды и ее природопользования. В ней содержится 41 статья правонарушений.

Особый интерес для ученых представляет вопрос разграничения административной и уголовной ответственности за преступления в сфере охраны окружающей среды. Действующее законодательство не устанавливает четких границ распределения этих видов ответственности, оставляя этот вопрос на усмотрение судов.

В случае возникновения трудностей в разграничении уголовно-наказуемого деяния и административного проступка особое внимание следует уделять выяснению всех обстоятельств, характеризующих состав экологического правонарушения, последствий противоправного деяния, размера нанесенного вреда и причиненного ущерба».

К примеру, и КоАП и УК РФ содержат такие статьи, как порча земель, нарушение использования недр. Эти обстоятельства нередко становятся поводом для совершения ошибок правоохранительными органами во время расследования такого вида преступлений.

Такая же ситуация — и с экологическими преступлениями, но вред в данном случае будет более существенный. К тому же в статьях УК РФ присутствуют отягчающие обстоятельства. К таким признакам относятся причинение смерти человеку или нанесение вреда здоровью в результате загрязнения окружающей среды (статьи 251, 254 УК РФ). Такие отягчающие обстоятельства, как значительный, крупный и oсoбo крупный ущерб, имеют значение при установлении ответственности за экологические преступления.

К примеру, основанием разграничения уголовной и административной ответственности незаконной рубки лесных насаждений является значительный размер ущерба. Исходя из вышесказанного можно сделать вывод, что при экологических проступках общественная опасность ниже, чем при экологических преступлениях.

Оценивая практику применения статей уголовного кодекса и КоАП РФ, можно сделать вывод о том, что практически все правонарушители, совершившие противоправное деяние в области загрязнения окружающей среды, несут административную ответственность.

В соответствии с информацией, указанной на сайте Судебного департамента при Верховном суде РФ, по экологическим преступлениям на территории РФ за 2020 г. было осуждено 5299. Из них примерно 75% осуждено по статьям, связанным с загрязнением окружающей среды. В сравнении с 2019 г. количество осужденных уменьшилось на 19 %. Но число преступлений не уменьшилось.

Суды в большинстве своих решений прибегают к установлению менее строгой ответственности за нарушение законодательства в части загрязнения окружающей среды, а именно к административной ответственности. По нашему мнению, суды должны быть более строги в разрешении споров, возникающих по данному вопросу, потому что окружающая среда является основной составляющей жизни человека.