Боретесь ли Вы с утечкой информации?

Правительство Великобритании признало, что в результате халатности налоговой и таможенной служб утрачена конфиденциальность персональных данных 25 млн британцев. Новосибирские предприниматели к возможной утечке информации из российских госструктур относятся философски. Но сохранность составляющих коммерческую тайну сведений своих компаний стараются обеспечить.

Петр Мельников
директор агентства недвижимости «Дело Проф»
К утечке данных о моей персоне отношусь спокойно. Сохранность сведений о размере капиталов больше заботит действительно богатых людей. Что касается коммерческой информации, то внедрение систем безопасности станет актуальным только после достижения намеченных задач. Сейчас наша компания находится в начале пути, и мы ограничиваемся «стандартными мерами» — паролями на компьютерах сотрудников.

Вячеслав Гольдфельд
генеральный директор компании «LBL-Сибирь»
Особо не боремся — собственной секретной информации у нас практически нет. Бороться приходится за сохранение в тайне информации, получаемой от клиентов с помощью разъяснительной работы, так как самая вероятная причина утечки — по глупости или неосторожности. Опыт показывает, чем жестче клиент настаивает на соблюдении конфиденциальности, тем вероятнее, что зав- тра придет пара знакомых и по секрету расскажет эту информацию, полученную от других «конфиденциальных» источников.

Сергей Чайка
начальник отдела экономической защиты Новосибирского Муниципального банка
В банке действует система мер по обеспечению информационной безопасности. Так, например, сотрудники имеют доступ только к тем информационным и другим ресурсам, которые необходимы им для выполнения служебных обязанностей. Ограничен доступ к устройствам и портам ввода-вывода информации (USB, 3,5", CD, DVD). Ведется контроль за деятельностью сотрудников при работе в сети интернет. При устройстве на работу каждый подписывает обязательство о неразглашении конфиденциальной информации.

Олег Луговой
директор компании «АВС-офис»
Не думаю, что у нас есть какие-то секреты, за которыми могут охотиться конкуренты. Поэтому и каких-то особенных мер по защите информации не предпринимаю. Все как у всех: сотрудникам доступна только та информация, которая касается их непосредственных служебных обязанностей, ограничен вход в помещение компании по выходным дням. Самая большая опасность утечки связана с уходом сотрудника из компании. Но на деле и это не проблема – рынок так быстро меняется, что секреты недолговечны.

Алексей Цирельников
руководитель компании «Первый лизинговый брокер»
Боремся. В трудовых договорах, подписываемых всеми работниками, есть пункт о неразглашении сведений, относящихся к служебной и коммерческой тайне. С теми, кто допущен к наиболее конфиденциальным сведениям, заключается дополнительное соглашение. Доступ к базам данных возможен только после ввода паролей, которые периодически обновляются. Впрочем, от утечки информации никто не застрахован. Например, при увольнении менеджера по продажам из компании «уйдет» и его база данных.

Игорь Воротников
директор «Сибирского проектного института»
К тому, что по халатности госорганов какие-то сведения могут оказаться общедоступными, отношусь философски. А вот утечку из самой компании стараюсь пресечь. Доступ к информации о проектах для некоторых категорий сотрудников ограничен. Большинство компьютеров без разъемов для «флэшек». Есть ограничения в пользовании интернетом. Наш институт еще не сталкивался с попытками похитить интеллектуальную собственность. Но другим проектным организациям это уже пришлось пережить.

Анна Левенсон
заместитель директора «Сибирской юридической компании»
Боремся. Надо же сохранить не только свои наработки, но и сведения, которые доверяют нам клиенты. Меры у нас не оригинальные: доступ к информации для различных категорий сотрудников ограничен, каждый подписывает соглашение о неразглашении коммерческой тайны. Но из головы сотрудника сведения не сотрешь. Поэтому, на мой взгляд, основной сдерживающий фактор — этика. К сожалению, с утечкой сведений о компаниях из госорганов мы ничего сделать не можем. Приходится принимать это как данность.