Кому и как помогают новосибирские благотворители

Чуть меньше года назад генеральный директор «Сибирской компании «Регион» Сергей Капишников увидел по телевизору сюжет о многодетном отце, в одиночку воспитывающем четверых детей. История простого рабочего Олега Мостового потрясла бизнесмена.

Житель Новосибирска Олег Мостовой девять лет назад остался вдовцом. Супруга умерла в родах, оставив четверых детей. Старшему, Андрею, на тот момент было всего пять лет. А еще — дочка Влада, на год младше Андрея, двухлетний Данил. Младшую девочку, которой суждено было увидеть маму только в момент рождения, назвали Вероникой.

После смерти жены мир рухнул. Что делать, как взять на себя одновременно две роли: главы семейства, добытчика и матери, хозяйки дома — Олег не знал. Мостовой работает на кирпичном заводе, и ему очень трудно содержать семью на скромную зарплату. «Отдай в детдом, ты все равно не справишься», — советовали иные «благожелатели». Но многодетный отец посылал их «на три советских буквы» со свойственной ему, как представителю рабочего класса, прямотой.

«Я сам вырос в многодетной семье. Нас у родителей было пятеро, — рассказывает Сергей Капишников. — Узнав про семью Мостовых, мы с супругой Ларисой обратились в соцслужбу Ленинского района — это по их инициативе телевизионщики сделали сюжет, чтобы нас познакомили с Олегом и его детьми».

Главной проблемой на тот момент оказалось отсутствие у детей новой одежды накануне учебного года. Капишниковы посадили ребят в свой минивэн, привезли в «Ауру». Поначалу дети растерялись — они, конечно, заходили в большие магазины «поглазеть». Но чтобы можно было выбрать все, что нравится, и купить…

«Когда мы купили одежду всем и с обновками поехали домой, я понял, что ни одна покупка, сделанная для себя, не принесет столько радости и такого удовлетворения, какое я испытал, когда смотрел на лица этих детей», — вспоминает Сергей Капишников.

Из добрых дел не надо делать тайну

Депутат Совета депутатов города Новосибирска, директор КЦ СОН (комплексный центр социального обслуживания населения. — Прим. ред.) Ленинского района Николай Тямин признается, что относился к благотворителям с некоторым недоверием до тех пор, пока не познакомился с Сергеем Капишниковым и другими бизнесменами (Евгением Быковым, Евгением Якубой), которые не затевают масштабных проектов, а просто помогают ближним.

«Эти люди приходят в Центр и говорят: покажите нам конкретную семью, скажите, что конкретно нужно. И помогают, порой даже не называя своих имен»,  — рассказывает Николай Тямин.

Например, директор одной строительной фирмы уже несколько лет из личных средств выплачивает пособия матерям‑одиночкам в размере 6 тыс. руб. ежемесячно. Сейчас под его патронажем — четыре семьи Ленинского района: в частности, девушка — выпускница детского дома и ее сын; бабушка, которая опекает внучку‑подростка. А директор одной из сетей магазинов помогает молодой матери, муж которой погиб в автокатастрофе, возвращаясь из командировки.

«Ну, а в искренность иных благотворителей, делающих добрые дела на телекамеру и произносящих пламенные речи перед микрофонами журналистов, — я не верю», — резюмирует Николай Тямин.

Учредитель благотворительного фонда «Гражданин Отечества» и один из инициаторов благотворительной программы «Живи» Эдуард Таран, напротив, убежден: «Благотворительность нуждается в правильном освещении с точки зрения общественного резонанса, обратной связи. Ощущение, что это должно быть закрытым мероприятием и делаться в тишине, — от ложной скромности.  Благотворительность у всех народов, во все времена становилась достоянием гласности как благой пример. К сожалению, есть обыватели, которые любой факт благотворительности расценивают как личный пиар благотворителя. Ну что ж, у разных людей разный менталитет».

Эдуард Таран считает, что благотворительности, как и всему, нужно учить. Для этого он предлагает учредить День благотворительности по аналогии с Днем знаний, который проходит во всех школах.

Председатель ассоциации «Интеграция» Ирина Федорова хоть и не разделяет предубеждения депутата Тямина, отмечает, что почти все благотворители выбирают одни и те же объекты и одни и те же способы: подарки для детей из детских домов, проведение детских праздников для сирот или детей‑инвалидов — потому что туда ездят журналисты, это освещается в прессе.

Но есть ребята, живущие в отдаленных деревнях, для которых проблематично съездить в город в театр, есть незрячие люди, которым нужны собаки‑поводыри, есть инвалиды‑колясочники, для которых власть уже несколько лет пытается создать безбарьерную среду. И им тоже помощь бизнеса была бы как нельзя кстати. Но эти проекты не настолько раскручены, поэтому их реализация идет медленно.

«В дореволюционной России на 100 тысяч человек приходилось 8 благотворителей. Купцы и помещики строили школы, больницы. Помощь ближнему считалась нравственным долгом, — приводит исторические факты Ирина Федорова. — Один из основателей нашего города Григорий Будагов открыл первую в Новониколаевске школу для детей строителей моста. Инженер‑путеец Николай Тихомиров, также внесший немалый вклад в основание Новониколаевска, на свои средства построил храм Александра Невского. Сейчас традиции благотворительности возрождаются. Нужно, чтобы они возрождались в разных направлениях, а не только в «раскрученных».

С проблемой «раскрученности» или «нераскрученности» определенных видов благотворительной помощи сталкивается и исполнительный директор фонда «Созвездие сердец» Маргарита Семикова: «Детей‑сирот с удовольствием заваливают подарками. А вот организовать для них систему профориентации и наставничества на предприятии — это принесло бы большую пользу».

Благотворительность и пиар, действительно, тесно связаны. Но в этом нет ничего плохого. «Занятие благотворительностью положительно влияет на имидж компаний. Что дает бизнесу занятие благотворительностью? Улучшение отношений с властью. Рост доверия в обществе. Укрепление корпоративного духа в коллективе. Естественно, любая благотворительность содержит элемент саморекламы. И ничего плохого в этом нет», — аргументирует президент Межрегионального общественного фонда «Сибирский центр поддержки общественных инициатив» Елена Малицкая.

Более того, просветительская деятельность в области благотворительности необходима, уверена руководитель исполнительного комитета новосибирского отде-ления «Деловой России» Ирина Дроздецкая: «Если мы не будем говорить о благотворительности, то у нас ее не будет как таковой. Многие бизнесмены до сих пор не знают, что означает аббревиатура НКО (некоммерческая организация). Между тем на Западе практически все компании сотрудничают с НКО, потому что у них это принято. Другое дело, если у организации 80% пиара и 20% реальной деятельности — тогда соответствующим органам стоит обратить внимание на такой благотворительный фонд».

«На деревню дедушке» деньги слать не надо

«Мировой опыт показывает, что безадресная благотворительность, когда помощь направляют «на деревню дедушке» и распределяют по принципу «всем сестрам по серьгам» — порочная практика, на которой нередко греют руки недобросовестные чиновники, мошенники и просто нравственно ущербные люди», — констатирует Николай Тямин.

Если вы хотите помочь, придите в социальную службу, расспросите про людей, которые состоят там на учете, и узнайте, в чем они нуждаются. Информацию о благотворительных фондах, которые реально работают, можно получить в мэрии либо в правительстве Новосибирской области.

Елена Малицкая предостерегает потенциальных благотворителей от того, чтобы отправлять деньги по системе «электронный кошелек» или перечислять на счета, указанные на сайтах, — мошенники нередко создают сайты‑дублеры: «Лучше прийти в благотворительный фонд и убедиться, что он действительно существует, познакомиться с руководителем, поинтересоваться, какие добрые дела уже сделаны».

В организацию благотворительности должна включиться и власть, считает Ирина Дроздецкая: «Нужен координационный совет, который возьмет на себя кураторство деятельности организаций, занимающихся благотворительностью. По официальным данным, в нашей области зарегистрировано порядка 4,5 тыс. некоммерческих общественных организаций. Но лишь 13% из них занимается реальной деятельностью. Что касается непосредственно бизнесменов, то они тоже должны показывать, насколько «чисты» деньги, выделяемые на благотворительность, полностью ли законопослушна компания‑благотворитель. Примером взаимодействия НКО, бизнеса и власти является программа развития корпоративного добровольчества «СоСеДи», объединяющая опыт бизнеса в решении социальных вопросов с участием добровольцев».

Сегодня стать благотворителем можно, придя в любой общественный фонд, направленность которого импонирует человеку. В обязанности фондов не входит выяснять, откуда у благотворителя деньги. При этом руководители некоммерческих организаций подчеркивают: благотворительность — это не только деньги. Это и личное участие в помощи ближнему.

«Бухгалтерская фирма или рекламное агентство готово предоставлять нам одежду, обувь, игрушки для детей. А нам в качестве корпоративного волонтера нужен квалифицированный бухгалтер. Держать штатную единицу бухгалтера в фонде — нет бюджета. Но главное, сторонний бухгалтер из уважаемой фирмы увеличивает прозрачность фонда, а значит, повышает доверие спонсоров к фонду», — объясняет Маргарита Семикова.

Однако в вопросе взаимодействия государства, общества и благотворителей не все однозначно. Эдуард Таран приводит пример, когда по благотворительной программе «Живи» приобреталось импортное оборудование для создания «чистой комнаты» в детском онкогематологическом центре: «Мы не нашли способов коммуникации с региональным министерством здравоохранения. Было какое‑то странное отношение к нашему проекту. Возник вакуум, который отсрочил введение программы».

Депутат Совета депутатов города Новосибирска, президент Новосибирского общественного фонда поддержки социальных инициатив «Общее дело» Александр Тарасов в качестве контраргумента приводит ряд положительных примеров взаимодействия благотворителей, власти и общества. Нынешним летом в Кировском районе была обустроена аллея Горбаня — в прошлом заброшенный пустырь. Идея принадлежала муниципальному бюджетному учреждению «Центр молодежи», а средства выделила пивоваренная компания «Русс эфес».

Чтобы не подменять собой государство и по минимуму сталкиваться с бюрократией, крупные бизнесмены Новосибирска, желающие помогать ближним, вступают в международные благотворительные организации, такие как Ротари-клуб. Эта организация насчитывает более миллиона членов по всему миру. «Мы объединяемся для того, чтобы общими силами реализовывать большие проекты, которые не под силу выполнить в одиночку»,  — объясняет вице‑президент Ротари-клуба «Новосибирск‑Инициатива» Виктор Казаков.

Один из крупных проектов, реализованный новосибирским Ротари‑клубом в течение последних двух лет, — обеспечение маломобильных граждан инвалидными колясками. Более 500 нуждающихся получили средства передвижения. В 2013 г. клуб намерен построить в городе детскую площадку, адаптированную для детей с ограниченными возможностями. Уже выбрали место — Сосновый бор.

Еще одна такая площадка будет сооружена силами фонда «Общее дело» на грант Натальи Водяновой — супермодели и основательницы фонда «Обнаженные сердца». Это, по словам Александра Тарасова, — еще один пример взаимодействия благотворителей, власти и общества — общественники предложили идею, власть ее поддержала, фонд выделил средства. Главная цель обоих проектов — создать пространство, на котором дети с разными физическими возможностями могли бы вместе играть.

Директор компании «Байт‑Транзит‑Континент» Алексей Шпикельман — давний член Ротари‑клуба. «Мы все живем в обществе и не можем не видеть, что на свете есть люди, которым живется гораздо хуже, чем нам. И вовсе не потому, что они не хотят работать», — объясняет он мотивы своего членства в клубе.

По словам бизнесмена, выбрать объект благотворительности — сложная задача: «Каждую неделю мы проводим собрания, на которые приглашаем людей, обращающихся к нам за помощью. На последнем собрании у нас был Андрей Нагорный — лидер организации инвалидов‑колясочников. Вместе с ним и с кинотеатром «Победа» мы организовали проект «Мода на help». Его смысл в том, чтобы люди — обычные и не очень — общались между собой, смотрели фильмы о том, как принято заниматься благотворительностью в других странах, и чтобы помогать друг другу стало модным.

Бизнесмены не хотят быть «дойными коровами»

Многие благотворители стараются не афишировать свои добрые дела не только из личной скромности. Они отмечают тенденцию: благополучатели склонны рассматривать благотворителей как «дойных коров».

«Когда я решил помочь нескольким людям, то меня поддержали многие мои друзья, и у нас была мысль объединиться, чтобы оказывать нуждающимся комплексную помощь, в том числе в поиске работы, — делится опытом Сергей Капишников. — Но среди благополучателей мы энтузиазма не встретили. Большинство из них, к сожалению, настроены регулярно получать «рыбу». При этом никто не хочет брать в руки «удочку».

Похожие наблюдения — у Ирины Дроздецкой: «Сейчас мы стараемся обратить внимание бизнеса на проблему работы для инвалидов. Такой опыт есть у компании «Ашан». Но вот парадокс: сначала инвалид говорит, что он хочет работать, а потом, когда выясняется, что на работу нужно ездить или что нужно обучиться каким‑то навыкам, — желание пропадает».

Маргарита Семикова, оценивая состояние благотворительности в Новосибирске, поднимает проблему, о которой мало кто говорит: «Очень большое количество мошенников «промышляет» около благотворительных фондов. Профессиональные просители размещают свою информацию на форумах, в соцсетях. И многие шлют им деньги, не проверяя ничего. Мы как‑то попытались «вычистить» один из новосибирских форумов, где размещались заявки на сбор денег, разработали перечень документов, которые должны быть у просителя. Разумеется, предоставление этих документов было делом добровольным. Из ста просителей только 30 такие документы показали. И даже из этих 30 проверку на чистоплотность прошли только 10 заявок. Получается, более 90% заявок — мошенничество!».

Сталкивалась Маргарита Семикова и с особыми видами обмана, совершаемыми родителями больных детей: «Мама размещает заявку о том, что ее ребенку нужны деньги на высокотехнологичную операцию за границей, предоставляет все документы, даже счет из клиники. Начинаем выяснять подробности. Оказывается, точно такую же операцию абсолютно по тем же протоколам ее ребенку могут сделать в России — абсолютно бесплатно. Зачем ехать за границу — чтоб «прошвырнуться»?

Есть и еще одна проблема. Благотворитель выделяет деньги, к примеру, на покупку игрушек детям, но в детском доме в это время проваливается крыша, и деньги благотворителя идут на «латание дыр». Однако благотворители хотят помогать детям, а не подстилать финансовую «соломку» вороватым чиновникам, ибо ремонт крыш все‑таки должен проводиться за счет бюджета.

По мнению Эдуарда Тарана, крупные благотворительные проекты нужно осуществлять на основе государственно‑частного партнерства, когда государство выполняет свои законные обязательства, а частный бизнес вкладывает средства в то, что улучшит качество или увеличит объем услуг, оказываемых государством.

То, что во взаимоотношениях власти, общества и благотворителей случаются некоторые шероховатости, Александр Тарасов объясняет засильем стереотипов, недостаточно высокой пока еще культурой делового диалога: «Кто‑то уже созрел для того, чтобы осознать свою социальную ответственность, а кто‑то — нет. Кто‑то, решив сделать что‑то для общества, приходит и говорит: я готов. А кто‑то думает: да ну, это надо ходить по кабинетам, что‑то доказывать. Хотя, на самом деле, надо просто прийти».

С тем, что помогать надо не всем подряд, а тем, кто хочет помочь себе сам, согласен и Алексей Шпикельман. Но есть категория благополучателей, которым помощь оказывают всегда, — это дети. Компания «Байт‑Транзит‑Континент» курирует детский дом № 6. Волонтеры компании регулярно приезжают сюда с подарками, проводят праздники. «Когда какая‑нибудь маленькая девочка обнимает меня за шею и с надеждой заглядывает в глаза — у меня наворачиваются слезы. Как жаль, что нет на свете такого волшебника, который мог бы подарить каждому брошенному ребенку любящих маму и папу», — говорит Алексей Шпикельман.

Екатерина Варгасова