Юристы — как врачи: лучше плановые процедуры, чем срочная операция

Анна, какова ваша специализация? И чем занимается ваша компания?

— Если говорить обо мне лично, то я судебный юрист и специализируюсь на нескольких направлениях защиты: защита первых лиц бизнеса от субсидиарной ответственности в банкротстве, корпоративные споры,  семейные споры и наследственное планирование.

Фактически все вышеперечисленное можно вписать в понятие полного цикла сопровождения интересов собственников бизнеса. Мы сопровождаем интересы людей, а в жизни каждого человека, и бизнесмены, естественно, не исключение, есть место для каждой из описанных выше практик.

Если сферу моих профессиональных интересов изобразить графически, она в буквальном смысле будет сферической, круглой. И в эту окружность можно встроить все отношения, которые могут существовать у человека бизнеса с этим миром.

Представьте себе круг и, к примеру, на верхнем полюсе этого круга будет находиться точка под названием «Семья». В моей работе семейные споры — это любые споры, вытекающие из брачно-семейных отношений. Люди постоянно женятся, разводятся, делят имущество и детей, заключают брачные контракты или определяют порядок воспитания детей или взыскания алиментов. В нашей практике огромный багаж всевозможных споров, связанных с этими вопросами. Что только мы ни делали за все эти годы: от оспаривания брачных контрактов до раздела бизнес-империй при разводе сособственников компаний.

Споры между совладельцами бизнеса — это скорее правило или исключение из правил?

— «Они жили долго и счастливо» — такое окончание историй в сказках рождает ощущение безоблачной последующей жизни. В реальности очень часто после периода большой взаимной любви наступает период сложностей в отношениях. И если такие ситуации не были обсуждены и прописаны заранее, то возникновение корпоративных конфликтов между бенефициарами бизнеса становится практически неизбежно.

Корпоративный конфликт — это, можно сказать, серьезное хроническое заболевание, которое долгое время развивалось незаметно, а затем резко дало о себе знать серьезным осложнением. И в этом случае нельзя обойтись самолечением, поскольку оно лишь усугубит проблему. Важно вовремя передать корпоративный конфликт в руки специалистов, которые оценят перспективы и предложат варианты спасения того, что еще можно спасти.

В этом деле мы буквальные аналоги медиков. Как говорится, резать, не дожидаясь перитонита. Чтобы сделать такое расставание минимально травматичным и для бизнеса, и для бенефициаров, нужна не просто большая активность с нашей стороны, а активность именно тонкая и продуманная. В рамках данной категории дел мы работаем в спорах по взысканию действительной стоимости долей в хозяйственных обществах, по оспариванию от лица участников невыгодных сделок общества, по взысканию убытков с нерадивых директоров, а также по исключению из состава участников хозяйственных обществ.

А «профилактика» и «терапия» в этом деле есть?

— Разумеется. Чтобы предотвратить проблему и конфликт, всегда лучше подумать об этом заранее. Попробовать предугадать возможные сценарии развития отношений и предусмотреть защитные механизмы, спасающие бизнес. Чтобы не получилось так, что, пока акционеры выясняют отношения, бизнес исчерпывает свои ресурсы и гибнет, став жертвой борьбы этих титанов.

В рамах профилактики конфликтов хорошо работают опционы, партнерские соглашения, соглашения участников и корпоративные договоры, процедуры медиации между участниками. Эти меры имеют достаточно действенный смягчающий эффект и позволяют избежать катастрофы.

На этом умозрительном глобусе станции «Семья» и «Корпоративные споры» довольно близко расположены, по-соседски?

— Именно так! Более того, на стыке этих областей имеется еще одна территория — брачно-корпоративные споры, когда, например, при разводе супруги делят бизнес и его активы, решая довольно сложную задачку, кому что достанется за его вклад в общее дело.

Вообще, тема «Семья» — это ведь не только брачно-родительская проблематика. В текущих реалиях, когда все большее развитие получает семейный бизнес, это еще и сфера бизнес-интересов, когда из семейных отношений вырастает общий бизнес, или наоборот — бизнес-партнеры, начав с делового сотрудничества, становятся супругами. Так что тема сразу приобретает и дополнительную ширину, и глубину: появляются задачи текущего сопровождения этого бизнеса — для нас это предмет абонентского обслуживания, многозадачного сопровождения. И с этими задачами мы также хорошо справляемся.

А там, где корпоративные конфликты, недалеко и до банкротства. Темой банкротства вы тоже занимаетесь?

— Да. Мы ведем проекты по банкротству как физических, так и юридических лиц. Но основой моей специализации в этом вопросе является защита первых лиц бизнеса — директоров и бенефициаров — от субсидиарной ответственности и убытков по долгам их компаний.

Безусловно, чем раньше руководитель задумается о минимизации этих рисков, тем лучше для него. И здесь как раз и работает то самое правило, которое вынесено в заголовок этой статьи: лучше плановая подготовка и детальный скрининг ситуации, чем потребность в срочных действиях с необходимостью резать по живому.

Если вы осознаете риски заключенных вами сделок либо видите перспективы их неисполнения, лучшим из решений будет диагностическая оценка ситуации с целью выявления рисков и разработка плана действий по минимизации негативных последствий для руководителей и бенефициаров.

Предупрежден — значит вооружен. Эту фразу знает каждый, но мало кто применяет это правило на практике.

Заблаговременное обращение к юристам позволит всесторонне оценить ситуацию и сформировать план защиты, где все действия руководителя будут вписаны в сценарий экономически обоснованного плана, в котором каждый шаг будет направлен на защиту интересов общества, а не на злонамеренные действия против его кредиторов.

Вообще, когда речь идет о защите собственников бизнеса в банкротстве, то тут всегда переплетаются в том числе все ранее описанные выше точки назначения на нашем круге. Потому что субсидиарная ответственность касается не только самого руководителя, она неизбежно затрагивает и членов его семьи, и даже наследников…

Вот всплыла и тема наследства…

— Да, наследство, каким бы странным это ни казалось, в настоящее время находится не только в связке с семейным и корпоративным правом, но и с банкротством. И поэтому эта точка замыкает наш воображаемый круг возможных рисков собственников бизнеса, и поэтому наследственным планированием я тоже занимаюсь.

Эта практика в последние годы получает все большее развитие, потому что бизнесмены стали наконец-то задумываться о том, что же случится с их империей, когда они по тем или иным причинам выйдут из строя.

Сможет ли работать бизнес в случае внезапного исчезновения самого главного человека в нем? Кто и что будет делать? Кто будет иметь возможность принимать ответственные управленческие решения? Как будут исполняться контракты? Это и многое другое можно обсудить заранее, набравшись смелости и посмотрев в глаза тому факту, что человек внезапно смертен, как говорил господин Воланд.

Если же обо всем этом не успел подумать собственник до своей смерти, то в рамках наследственного планирования мы также помогаем защищать интересы наследников во всех возможных спорах: споры по порядку и очередности наследования имущества, бизнеса, введение доверительного управления на время шестимесячного принятия наследства, наследование ценных бумаг и акционерных долей — все это наша тематика.

А ведь правда, из отвлеченной метафоры «сфера задач» получился целый глобус. Глобальность, универсальность — ваш коронный аргумент?

— Не совсем так. Тут это слово не очень подходит.

Универсальность в обычном понимании — это когда человек занимается всем подряд и совершенно разными вещами (в моем случае спорами).

В юриспруденции вообще и в моей практике в частности очень многие аспекты и направления тесно переплетаются и связаны между собой. Взаимно обусловлены. Например, факт банкротства компании может повлечь сразу несколько разнообразных споров; развод супругов, вместе занимавшихся бизнесом, — тоже.

Анна, что для вас уверенность юриста в действиях и эффективность?

— Во-первых, спокойствие и наблюдательность. Юриспруденция, как и медицина, — ремесло для спокойных, наблюдательных и действующих логично людей.

Во-вторых, профессионализм и надежность команды. В каждом своем юристе я уверена, как в самой себе.

И, разумеется, опыт. Мой стаж в профессии составляет более 20 лет, и за все эти годы я сопровождала огромное количество разнообразных конфликтов и как следствие имею уникальный опыт и насмотренность всеми возможными вариантами поведения.

Впечатляет! Женщины в бизнесе столь длительные стажи оглашать обычно не любят.

— Да, обычно любые ссылки на возраст женщины избегают оглашать. Но меня это точно не смущает. Юриспруденция — накопительная отрасль: тут совершенствуешься на прожитом и осмысляемом опыте. А мой большой стаж в процессии объясняется очень просто: я начала работать по профессии еще в студенческие годы. Вот и «набежало». Юриспруденция — это ведь та сфера, где годы и впечатления не груз, а суперресурс. При умелом обращении, разумеется.

Юридическая компания «Шумская и партнеры»

г. Новосибирск, ул. Депутатская, 2, блок 5Б

тел. +7 913-901-76-41, +7 913-890-66-16

www.shumskaya.pro

Реклама