Бег с препятствиями: что задерживает внедрение инновационных препаратов в жизнь

«Эволюция Природы» — бренд, под которым выпускаются РНК-препараты для борьбы с вирусами и клеточные концентраты растений, обладающие положительными свойствами благодаря особой технологии механохимической активации компонентов. По словам директора НПО «Эволюция природы» Сергея Соловьева, в стране много компаний, построивших бизнес на лечебных травах. Однако тех, кто показывает поистине высокие результаты, — единицы. Новосибирские ученые отсутствию конкуренции не рады, ведь, если бы разработок было больше, то, возможно, помощь пациентам оказывалась бы гораздо качественнее и эффективнее.

«Деловой квартал» поговорил с инноватором о том, верят ли люди в действие «волшебной пилюли», а также какие действия предпринять, чтобы российская почва стала пригодной для инноваций.

Многие считают, что травы не работают, так как это антинаучно. Почему вы решили доказать обратное?

— Наша деятельность разделяется на два направления: РНК-препараты и клеточные концентраты растений. Первое — инновационный иммуномодулятор, запускающий внутриклеточный иммунитет. В основе клеточных концентратов (второе направление), действительно, находятся лечебные травы, они здесь — сырье. Для производства одной баночки в 30 г используется до пяти кг трав естественной влажности. В результате механохимической активации у нас остается высокая концентрация нужных и действующих веществ.

Более того, клеточный концентрат — это объединение традиционной и инновационной медицины, соединение культурно-исторического опыта предков по применению растительных трав и современной переработки. К примеру, желудочно-кишечный тракт по умолчанию не может взять то, что содержится внутри растительной клетки. Мы же проникли сквозь ее оболочку, убрали весь сок и сконцентрировали нужное количество веществ — преумножили дар природы. Помимо этого, произошла еще одна магия — объединяя переработанные свойства одного растения с другим, получаем новые. Поэтому нас, конечно, можно отнести к препаратам на основе лечебных трав, однако у трав нет таких возможностей, как у клеточных концентратов, которые значительно их превосходят по эффективности.

Как понять, где случился сбой в организме? Ведь клиенты не могут принимать препараты без причины.

— На самом деле, могут, потому что клеточный концентрат растений также используют и для профилактики. Единственное противопоказание — индивидуальная непереносимость компонентов. Однако даже с аллергическими реакциями у пациентов мы так и не столкнулись, ведь размер компонента в несколько раз меньше самого аллергена.

Также клеточные концентраты можно принимать вместе. В большинстве случаев люди так и делают, ведь мы не молодеем, а задач по здоровью с каждым годом становится все больше и больше. Поэтому мы рекомендуем к применению до четырех клеточных концентратов в день, и это связано лишь с удобством пациента. Стандартная схема применения — одна мерная ложка два раза в день. Если концентратов четыре, то это восемь приемов за сутки. Согласитесь, не каждый осилит. При сложных случаях, например, при циррозе печени или в других состояниях, где идет борьба за жизнь, — конечно, люди используют и больше.

Для новосибирских клиентов бесплатно проводим комплексную функциональную диагностику. Биорезонансное исследование позволяет определить состояние 47 систем организма, показать, где сбой, и самое главное — из-за чего он случился. Благодаря этому мы в силах сделать индивидуальный подбор препарата и дозировки. Обслуживать клиентов — выгодно, потому что, когда ты качественнее им помогаешь, у тебя формируется база постоянных клиентов, а также привлекаются новые. В нашем распоряжении несколько таких аппаратов, активно ими делимся с партнерами.

Широкое ли у вас конкурентное поле, и как вы на нем «играете»?

— Клеточный концентрат растений — это пищевой концентрат, который оформлен юридически. К сожалению, подобных решений в стране мы не видим. Задача компании — помогать людям, и буду рад, если мы все научимся с ней справляться. Информация об исследованиях и наработках находится в открытом доступе, чтобы наши коллеги могли при желании это использовать.

Соглашусь, существует много компаний, которые используют растительные компоненты. Но, с точки зрения результатов, мы, опять же, к сожалению, не видим аналогов. «Эволюция природы» помогает справляться с диабетом, детским церебральным параличом (ДЦП), аутизмом, циррозом печени. Наблюдаем улучшения по работам систем организма, об этом свидетельствует статистика. Отмечу, наша продукция — не лекарство, всех вылечить невозможно. Но, на самом деле, состояние здоровья, действительно, приходит в норму — в этом и идея.

Наши ключевые отличия: первое — механохимическая активация, способ переработки, второе — прописи, набор взаимоусиливающих компонентов. Например, существует множество растительных решений, однако они монокомпонентны, в редких случаях состоят из двух-трех. Для полноты синергии этого недостаточно. В нашем клеточном концентрате находится от 15 до 20 веществ, во всей представленной линейке — порядка 300 разновидностей лекарственных трав, кореньев, грибов.

Более того, мы не используем никаких наполнителей, в составе находятся только действующие вещества. Конечно, где-то нас это ограничивает, потому что могли бы создать таблетированную форму. Но выяснили, что специальные «слеживатели», наполнители забирают часть полезных свойств. Компания нацелена на получение максимального результата, поэтому мы используем только действующие вещества, и ничего лишнего.

С какого продукта началась ваша деятельность? Проходил ли он тестовые испытания?

— Изначально помогали людям в лечении от ковида. Как раз РНК-препарат «Амфиэвовир» создан по итогам этой деятельности. Мы выяснили, что у каждого человека в организме происходил свой особый сбой. Например, кому-то ковид «ударил» по ЖКТ, другому — по легким или сердечно-сосудистой системе. И как раз ответом на те нарушения, которые вирус вносил в организм, и было решение разрабатывать наши препараты.

Искали технологии, дорабатывали их. У отца нашего разработчика Александра Спицына случился инсульт. Изначально Александр пошел по классической схеме — использовал все способы лечения, практикуемые в подобных случаях, однако нужного результата они не принесли. Наш разработчик создал решение — первый клеточный концентрат для микроциркуляции головного мозга. В результате удалось быстро восстановить состояние отца. Тогда мы пристально посмотрели в эту сторону, начали разработку клеточных концентратов под разные системы организма. Сейчас у нас их 16, и мы не собираемся останавливаться.

Что-то разработать — не проблема, ведь каждый из нас просыпается с тысячами невероятных задумок. Идей — бесконечное количество, как и ресурсов. Узкое место — люди, которые могут разработать и внедрить продукт. К счастью, наша сформированная команда обладает ценными кадрами, чтобы провести товар через все этапы создания — от задумки до конечного потребителя.

Насколько это дорого, учитывая разработку?

— С точки зрения разработки, конечно, есть определенные вложения. 100% прибыли мы реинвестируем в новое оборудование, помещение, что позволяет снизить себестоимость и конечную стоимость для людей. За три года разработки клеточных концентратов мы ни разу не повышали цену, более того, она снизилась в три раза. Помимо предоставления бесплатной диагностики, есть каналы, в которых мы просто раздаем нашу продукцию людям, кто готов с нами познакомиться. 

Однако необходимо отметить наличие заградительных финансовых и административных барьеров. Чтобы компания зарегистрировала препарат, ей необходим миллиард. Нам предлагают инвесторскую помощь, но мы отказываемся, так как не хотим потерять субъектность. В 2024 г. и РНК-препарат, и клеточный концентрат вошли в сто лучших продуктов России. Сейчас мы ищем способы адекватного взаимодействия с государством. По РНК-препарату уже имеется договоренность с губернатором региона Андреем Травниковым о регистрации лекарственных форм через Агентство инвестиционного развития Новосибирской области.

Пытаемся всеми силами вовлечь государство во внедрение продукции. Мы живем и производим в России, тогда почему правительство не может взять какую-нибудь фармкомпанию, начать производство отечественных препаратов, а после — и их внедрение на разных уровнях. Например, подавать в школах чаи на основе лечебных трав и повышать иммунитет детей. Это копейки для государства, а пользы — огромное количество. Я как руководитель пытаюсь по этому поводу достучаться. Из хорошего — есть адекватная реакция, награды от Совета Федерации, Госдумы и Общественной палаты РФ. Мы открыты к диалогу с государством, готовы общаться и делиться информацией.

Как привлекаете внимание аудитории к новому препарату?

— Мы используем нестандартный способ. Заключается он в том, что мы берем во внимание сложную или нерешаемую задачу, например, ДЦП или аутизм. Через месяц использования продукции для родителей таких детей происходит чудо — кто-то начинает ходить и говорить. В организме происходят изменения, которых никто не ожидал. И таких случаев очень много. Также снимаем людей с инвалидности при циррозе печени, когда медучреждения отказывают в госпитализации. Поэтому там, где классические способы не работают, мы решаем эти задачи. Еще один яркий пример — слабовидящие или слепые люди. Как-то раз я ехал в машине, слушал по радио новость о враче, который во время ковида спасал жизни и ослеп (после перенесенной болезни у него произошла внезапная потеря зрения). Мы связались с Николаем, предложили ему восстановить зрение. После курса препарата у мужчины произошли изменения — сначала он начал различать цвета, затем тени и так далее. А ведь изначально врачи хотели ампутировать ему глаза. Мы начали масштабировать процесс — создали чат в социальной сети для слабовидящих и слепых, где они делились информацией по изменению состояния.

Другой пример — диабет, когда люди пьют наш концентрат, который нормализует функцию поджелудочной железы. Изначально мы сталкивались с непониманием, но все это недоверие перекрывалось нашей статистикой, у клиентов не оставалось вопросов. Сейчас запустили клинические испытания по повышенному сахару в Индии. В России мы, к сожалению, это не можем сделать из-за административных, юридических и финансовых барьеров. В другой стране получилось — идут научные публикации в журналах по диабету. Один врач из ООН очень вдохновился нашим продуктом, продвигает его и получает отличные результаты. Накопив международную статистику и базу, придем в Россию, и тогда в рамках нашего государства будем освещать, доказывать.

Результат от приема препарата всегда положителен?

— Как я уже сказал, всем, к сожалению, не поможешь. Однако есть динамика улучшения состояния. В большинстве случаев, примерно в 80%, улучшения видны в первый же месяц. Накопительный эффект начинает работать после трех месяцев — это связано с циклом регенерации клеток человека. Наш клеточный концентрат нормализует их работу в момент деления, после этого они работают в более штатном режиме. Эффективность воздействия препаратов на организм подтверждает статистика.

Более того, наша продукция доступна. Многие родители спрашивают: «Почему так дешево, в чем подвох»? Подвоха нет, потому что помогать людям — выгодно. Кому-то мы спасли папу, кому-то — маму — меня это питает. Продукция для многих — решение проблемы, потому что к нам приходят люди после того, как им отказали в медицинской помощи.

Я воспринимаю продукцию как некий дар, который нам не принадлежит. Да, разработали. Да, производим. Мы просто ищем способ этим даром поделиться, потому что он дает хорошие результаты.

Подобные препараты не всегда понятны классической науке — это пример и плюса, и минуса для инноваторов. Какие действия предпринять, какая помощь извне вам необходима для большего продвижения?

— Мы были вынуждены зарегистрировать РНК-препарат в Армении, потому что в России этому препятствовали административные барьеры. Коллеги просто посоветовали не тратить время на борьбу с ветряными мельницами. К сожалению, это так. Более того, у нас существуют некоторые противоречивые законы. Например, сильнодействующие лекарственные травы применимы в пищевой продукции, но в то же время не допускаются в составе биологически активных добавок. Увы, у нас все бетонируется, но мы дубы-колдуны — сквозь «тяжелые одежды» тоже вырастем.

Чтобы мир увидел дар разработчика, необходима помощь государства, его заинтересованность в прогрессе. Например, Китай все так и реализует. Изначально выделяется ресурс на тесты и исследования, а дальше китайское государство берет на себя функцию внедрения разработки, даже если она не принесет плоды. Поэтому экономика страны в достатке, наблюдается рост и прорыв, потому что там эта грядка поливается, у нас — закатывается в асфальт.

Сейчас мы наблюдаем стабильный рост производства и клиентской базы, выходим на международные рынки и каналы. Думаю, продолжим рост в тех же объемах. Также, надеюсь, найдем адекватную форму взаимодействия с государством, либо постараемся вовлечь его в процесс.

Елизавета Михайлова