«Карачинский источник»: от пьяниц и коз – к первым местам среди российских производителей

Почти всю жизнь я нахожусь и работаю в Новосибирске, всю жизнь был инженером и «путешествующим» строителем. Закончил гидротехнический факультет Государственной академии водного транспорта, получил строительную специальность и уехал в Куйбышев, где стал работать на производстве, начал со строительства химического завода. Там как раз была очень бурная деятельность, строили огромное производство по созданию твердого топлива для космических ракет. Я как начинающий мастер сделал там стремительную карьеру, в 23 года был уже начальником строительного участка, у меня в подчинении было почти 400 человек и 12 инженерно-технических работников, причем большая часть из них была в 2 и более раза старше меня.

 

Меня как молодого, подающего надежды, перевели на только что сданный в эксплуатацию завод железобетонных изделий в Куйбышеве и назначили сразу главным инженером, мне было уже 24 года. Это производство тогда было очень модным, мы делали конструкции не только для Сибири, но и для Дальнего Востока, для Урала, и поставляли даже на Северный Кавказ. Через 5 лет я стал директором завода. Он был на блестящем счету, и мы 16 кварталов подряд занимали переходящие красные знамена ЦК КПСС. Активно строили жилье, и достроились до того, что давали жилье тем, кто проработал на заводе даже менее года. То есть уровень был высокий. Мы построили турбазу на озере Чаны, она до сих пор существует, и туда ездят рыбачить, охотиться, купаться. 

 

Когда начались, не хочу говорить «лихие», но сложные 90-е (развал СССР  и сопутствующие события), мы их переживали тяжело, но сохранили коллектив и технологические возможности предприятия. Но вообще в Куйбышеве осталось лишь 5 работающих предприятий, а было больше 20 – вот результаты перестройки.

 

В Чановском районе был завод по производству минеральной воды, он не работал, нас просили, чтобы кто-то завод взял под шефство, и Виталий Муха, бывший тогда губернатором Новосибирской области, долго рекомендовал мне взять этот завод. Я поехал на него посмотреть. Заводом он, конечно, назывался, но завода не было: забора не было, управления не было, производственные помещения – без окон и дверей, перекрытия провалились, на полу разлеглись собаки и козы, в общем, удручающее впечатление, и мы отказались от этого завода. Но было поздно…. Потому что административный ресурс с советских времен был довольно мощный, и нас начали уговаривать. Мы согласились. Стали искать прежнюю команду, нужно было выбрать нового директора. Собрали акционеров и так далее, меня избрали директором, и я начал с дисциплины. Потому что на собрании все они были в таком состоянии, что половина не могла нормально сидеть, опирались на стены – до трезвости далеко. Меня спросили, откуда я взялся. Я сказал – из Куйбышева, и мне ответили, что какой-то мужик из деревни не сможет здесь установить свои правила, сюда приезжали люди даже из-за границы. Я сказал: на счет три, я хлопаю, кто не встает, остается здесь, кто встал – будут свободны. Примерно половина мужиков не смогла встать. Мы с ними провели беседу и от руки написали приказ на увольнение, тут же их уволили.

 

Но поскольку у нас в Куйбышеве был Завод ЖБИ с мощной инженерной службой, мы сразу переключили наших специалистов и начали возрождать это производство. Это тяжелейшее дело, я думал – будет проще. Тем более это был 1998 год, кризис, мы стали приподниматься, потом почти завалились потом начали менять технологии – уже в нулевых годах. И постепенно дошли до того, что сегодня это одно из ведущих предприятий России: по объемам упакованной воды мы конкурируем с Coca-Cola и идем на третьем месте, а иногда (если у них спад, а у нас подъем) и на первом. В общем, всегда в тройке самых крупных производителей России.

 

Сегодня на этом предприятии работает более 500 человек, средняя зарплата, по итогам прошлого года, около 32,5 тыс. руб., оборудование высокотехнологичное – немецкое и французское, культура, я считаю, для данного момента отличная, трудовая дисциплина в норме: за какие-то нарушения мы сначала снимаем 50% премиальной части, во второй раз – 100%, и на третий раз увольняем. Инженеры у нас на 90% – новосибирцы, ездят на вахту на 4 дня. Почему 4 дня? Это наш маленький секрет. Сначала мы, по опыту нефтяников, сделали вахту четыре месяца – ничего не получалось: поскольку ребята все молодые – начинали бродить по поселку и так далее – сделали две недели, все равно бродили, сделали 10 дней. Потом нам один умный человек подсказал, что надо сделать четыре дня: они будут приезжать от семьи, за четыре дня быстро разбираться со всеми делами и уезжать, времени бродить, с кем-то знакомиться не будет. И это действительно оказалось идеальным решением.

 

Около 3 лет назад нас бывший губернатор Новосибирской области Василий Юрченко уговорил взять в нашу систему упавший курорт «Озеро Карачи», который был в «лежачем состоянии». Потому что в период перестройки им управляли профсоюзы, а это бывшие комсомольские работники, они могут красиво говорить, но, когда надо зарабатывать деньги, они выкачивают все, что можно выкачать – так и сделали. Потом его купили казахи, думая, что все посыплется с неба. Четыре или пять лет они управляли, потом, перед выборами президента, зимой, когда из-за неплатежей отключили тепло и свет, народ, который там работал, около 60 человек, решил выйти в качестве протеста на дорогу, перекрыли трассу и железную дорогу Омск-Новосибирск, власть заволновалась и стала уговаривать, чтобы мы забрали курорт. С большим трудом нас уговорили, мы зашли на это предприятие, сегодня там работает около 180 человек, там уже созданы приемлемые условия для проживания. Мы восстановили часть лечебной базы, которой уже достаточно, чтобы принимать примерно 300 человек в год. И у нас заполняемость даже зимой была 90%, лето все продано, осень распродается. Сейчас активно привлекаем врачей из разных регионов, даем им служебное жилье. Сегодня у нас уже более 10 докторов. В общем, курорт активно развивается, продолжаем над ним работать.

 

А что касается воды, то мы продаемся в Казахстане, разговариваем в китайцами - лед тронулся, после изменения курса рубля стало выгодно экспортировать воду в Китай, в Японию, в южную Корею и в европейскую часть. В частности, в Германию – там тоже провели переговоры, в июне приедут немцы, будем тут общаться. Китайцы спросили, сколько можем поставить воды на Китай, я ответил, что около 3 млрд бутылок в год, их это устроило, и они предложили поучаствовать в расширении производства. Мы ответили, что подумаем, потому что сейчас острой нужды в этом нет. 

 

То есть возрождение «из пепла» проходит благополучно. И главное всегда – это работать. И все. Дело идет, когда над ним работаешь.