Могут ли санкции помочь отечественному производству: дайджест мнений

Официально признанная рецессия российской экономики и отсутствие обоснованных надежд на смену негативного тренда заставляют российские власти действовать по принципу «не было счастья, да несчастье помогло». Источники оптимизма теперь ищутся в раскручивающейся спирали санкционного противостояния.  

Одним из первых, кто начал именно так интерпретировать происходящее, был премьер-министр Дмитрий Медведев. На заседании правительства 17.07.2014 он заявил:

«Любые санкции – это зло. Они не добавляют оптимизма ни экономике, ни людям и никогда не приносят очевидного успеха. Более того, они не способны причинить и так называемый неприемлемый ущерб экономике, которая подверглась такому прессу. […] Произойдёт дальнейшая консолидация российского общества против тех стран и людей, которые пытаются нашу страну ограничивать и действовать против интересов её граждан. […] Мы вынуждены перестраивать экономические модели развития в связи с этими решениями, переходить к импортозамещающим технологиям, в большей степени использовать внутренние источники роста, включая и финансовые ресурсы. Это нормально, а в чём-то это даже неплохо для нашей экономики, в чём-то это даже полезно».

Владимир Путин, выступая перед депутами Госдумы и крымского парламента в Ялте 14.08.2014, продолжил эту линию:   

«Правительство России приняло решение по ограничению, как вы знаете, импорта из ряда стран, которые ввели в отношении России совершенно необоснованные и незаконные санкции. Но хочу отметить, что это не просто ответная мера. Это в первую очередь мера поддержки отечественных производителей, а также открытие наших рынков для тех стран и производителей, которые хотят сотрудничать с Россией и готовы к такому сотрудничеству».

Вице-премьер Аркадий Дворкович в тот же день на брифинге для журналистов после селекторного совещания в правительстве уточнил объемы поддержки российскому агро-промышленному комплексу:

«Суммы, которые необходимы, составляют в текущем году более 20 млрд рублей. […] Если в этой части у производителей будет проще положение, то есть они смогут свои проблемы с банками решать, обслуживать эти кредиты за счёт бюджетной поддержки, им, соответственно, будет легче вкладывать деньги в новые производства. […] Речь идёт и о новых тепличных хозяйствах, причём о массовом тепличном производстве на территории страны плодоовощной продукции. Речь идёт о новых проектах в молочной отрасли, где у нас самообеспеченность на относительно низком уровне, им нужно нарастить производство примерно на треть в ближайшие несколько лет, чтобы закрыть эту проблему. Речь идёт и об отдельных видах мясной продукции, в том числе КРС, индейка и отдельно другие товары. […] По оценке Минсельхоза, дополнительно нужно, кроме той суммы, которую я назвал – более 20 млрд рублей, ещё примерно столько же на новые проекты. […] Примерно 20–25 – дополнительно на существующие проекты, потому что есть ещё столько же каждый год на новые проекты, то есть от 40 до 50 млрд рублей. Минсельхоз даже говорит 60 с лишним, но это уже идеальная ситуация».

Дворкович пояснил, что средства из бюджета будут выделяться как субсидии на инвестпроекты и на обеспечение инфраструктурой – энергетической, транспортной, кормовой базой и т.д.

Сроки, о которых говорят в правительстве, позволяют предположить, что режим ограничения импорта продлится больше чем год, поскольку, по словам того же вице-премьера Дворковича «задачи по импортозамещению не могут быть решены в течение пяти лет. У КРС цикл производственный больше, он составляет 8–10 лет, но бо́льшую часть задач в течение пяти лет решить можно. По молоку тоже, скорее, 10 лет, чем пять».

Экономисты вне правительственного блока с большим скепсисом высказываются о позитивном влиянии санкций на перспективы роста. Русская служба BBC приводит мнение эксперта Института экономики переходного периода Кирилла Рогова*:

«Россия сейчас переживает момент, когда совершенно исчерпана существующая модель роста, и экономика находится в стагнации и на грани рецессии. В этой ситуации санкции ограничивают возможности нашего структурного маневра и консервируют архаическую структуру экономики. […] То, что санкции нам дадут возможность какую-то уникальную новую структуру сформировать – это какие-то несерьезные слова. Все страны, которые проходят период догоняющего роста, бурного развития - все они извлекают преимущества из международного взаимодействия и глобальной торговли. А если сферы глобальной торговли ограничены для нас санкциями, тогда этот путь для нас закрыт».

Кирилл Рогов* добавляет, что в оценке чиновниками из правительства эффекта санкций не хватает стратегического взгляда: тот факт, что пока санкции не привели к катастрофическим последствиям, не означает, что они безвредны и тем более полезны: «Но эффект санкций будет накапливаться со временем, и он будет нелинейным. У нас нет такого большого количества преимуществ в экономике, чтобы разбрасываться ими. Санкции будут предопределять дальнейший перекос в экономике в стратегической перспективе, даже если они не будут расширены».

Свежая просьба президента «Роснефти» Игоря Сечина о выделении компании помощи из ФНБ для компенсации потерь от западных санкций в размере 1,5 трлн. руб. (для сравнения напомним, на помощь АПК планируется выделить 250 млрд. руб. на пять лет) вновь ставит вопрос об эффективности государственных трат, выделяемых на программы поддержки российских компаний и экономики в целом.

Председатель Комитета гражданских инициатив, экс-министр финансов РФ Алексей Кудрин считает, что неэффективная трата накопленных резервов в ходе реализации «антисанкционного» сценария развития страны может ввергнуть экономику в долговременную стагнацию:

«Вопрос состоит не в выделении новых ресурсов на стимулирование, а в неэффективном использовании действующих. И для того чтобы исправить ситуацию, нужны уже политические решения. Как в отношении отказа от ошибочного изъятия пенсионных накоплений, так и во избежание новых санкций. В противном случае экономика будет стагнировать, а социальные расходы нечем будет покрывать уже к 2017 г.».