Юрий Юдин: Я верю в скорое появление новых Третьяковых, Морозовых и Щукиных

За любым искусством, так или иначе, должна стоять какая-то финансовая сила. Ничего другого в истории мирового искусства пока не придумано. За Микеланджело стоял Папа, за Леонардо да Винчи и Донателло — Медичи. Без материальной поддержки искусство существовать не может. 

Для большинства сегодняшних художников основным покупателем является средний класс. Очень состоятельные люди покупают бренды — крупных и очень известных художников или антиквариат. Приобрести картину Ильи Кабакова за $1 млн или купить картину Шишкина, цены на произведения которого каждый год растут приблизительно на 5-6% на аукционе Сотбис, -— это хорошее финансовое вложение. Но основной массе художников помогает именно средний класс. А так как средний класс у нас еще только формируется, то ситуация с этим очень не простая. На рынке не так много покупателей, хотя там — это я искренне говорю — очень много хороших работ. Региональный арт-рынок в этом отношении не очень отличается от столичного. Состоятельных людей на душу населения в Москве, конечно, значительно больше, чем в регионах, но и художников там больше, и конкуренция жестче, и жизнь дороже. Я много работал и долго жил за рубежом, и там ситуация, конечно, иная. Но это вовсе не значит, что наши люди менее культурны, менее продвинуты, поскольку не готовы тратить деньги на искусство. Люди везде одинаковы, всех коснулась духовная глобализация. Просто там, чего греха таить, больше денег, больше среднего класса, больше потенциальных покупателей. 

Коммерческой стороной, однако, творческая история художника не исчерпывается. И коммерция — не единственный мотив вложений в искусство. Тот же Третьяков вкладывал деньги не только потому, что любил живопись, и, тем более, не потому, что желал извлечь прибыль, а потому, что думал о народе и о стране. Как ни высокопарно это звучит. И напрасно мы стали так бояться этих слов. Во все времена существовало понятие «родина» и понятие достойного участия в строительстве своей страны. Я оптимист и верю в скорое появление новых Третьяковых, Морозовых и Щукиных. В появление состоятельных людей, настоящих ценителей искусства, которые будут вкладывать в него деньги с пониманием значимости своего дела. Которые будут покупать произведения хороших, близких им по духу, художников, осознавая при этом, что созданные ими коллекции останутся будущим поколениям. И, возможно, на основе их коллекций и коллекций их друзей — меценатов и коллекционеров — со временем появится музей типа галереи Третьякова. И это обессмертит не только имена художников, но и благие деяния меценатов. Без такой идеальной формы взаимодействия с художниками, когда во главе угла стоит некое духовное, я бы сказал идеальное, начало, нельзя говорить о серьезном развитии искусства. Медичи заказывали великим художникам огромные проекты вовсе не из желания заработать на них, ими владели совсем иные, высокие цели, и поэтому сегодня мы говорим об эпохе Ренессанса — возрождения духа 

Думаю, что идеальных схем взаимоотношений Художника с бизнесом или Художника с государством, не существует. Все, как правило, зависит от конкретных личностей, конкретных людей. Лично я представляю творческое объединение «Новые передвижники». Нас поддерживает крупная коммерческая структура. И сложился наш альянс именно потому, что руководителю этой структуры близка русская реалистическая школа живописи, которую мы представляем. Традиции русской, да и мировой реалистической школы, к сожалению, стали забываться. Все крупные мировые биеннале и выставки сегодня все больше уходят в сторону мультимедийных проектов и перформансов. Это нормально, что появляются новые формы в искусстве, новые молодые художники и режиссеры своих проектов. Все мы разные. Главное, чтобы послание художника миру было созидательно, а средства выражения могут быть любыми. Нам ближе традиционные формы и направления, кисточка и холст.
Какое искусство сегодня ближе народу? Я бы не стал брать на себя смелость рассуждать на эту тему. Говорить о пристрастиях и российском менталитете вообще сложно. Главное для меня, что обращаться с русским менталитетом надо очень осторожно и по-доброму. Потому что это — особая форма человеческого существования. А художнику просто надо дать возможность выставиться. Это прежде всего. И это будет началом его истории — отношений со зрителем, бизнесом, государством И в конце концов со временем, которое рассудит