Где цветут бриллианты?

Например, когда речь идет о культивации бриллиантов.

Об удивительном контакте чарующе роскошного и насущно научного — разговор «ДК» с Виктором Винсом, доктором физико-математических наук, президентом компании «ВЕЛМАН», известной уникальными цветными бриллиантами — ювелирной сенсацией глобальной востребованности.

Виктор Генрихович, как возникла тема цветных бриллиантов в вашей научной судьбе?

— Работая в Сибирском отделении Академии наук, я возглавлял сектор, занимавшийся выращиванием алмазов. Так что, когда я оказался в свободном плавании, для меня мук выбора не было. Это дело, в котором я себя ощущаю специалистом. Без всякого тщеславия — сугубо профессиональная, нажитая уверенность. Нам нужен был продукт, коммерчески ликвидный и при этом научно-функциональный — чтобы на его основе исследовать свойства монокристаллов. Потому мы и выбрали такую тему — получение алмазов уникальных цветов. В природном виде они наиболее редкие и дорогие. У Института монокристаллов, в котором я был замдиректора по научной работе, до того уже был опыт выращивания драгоценных камней на примере изумрудов. Сначала это было КБ монокристаллов, потом — конструкторско-технологический институт монокристаллов. У нас было три направления: ювелирное, лазерное (материалы для лазеров и нелинейных оптических преобразователей) и сверхчистые материалы. Сверхчистые материалы для микроэлектроники — это теллур и другие материалы с очень высокой химической чистотой — качеством, важным для создания эффективных полупроводниковых структур. А наше направление, алмазное, было как бы в межграничном пространстве. С одной стороны, мы к ювелирной тематике близки. С другой стороны, мы все время думали о более серьезных аспектах. И вот, когда я стал работать уже в собственной частной компании, располагая всем нажитым научным опытом, нам пришла идея заняться алмазами фантазийных цветов.

Чем перспективны понятия «фантазийный» и «колористически уникальный» в мире алмазов?

— Объясню на примере изумруда. По опыту продажи изумрудов нам было известно, что цена лабораторно выращенного изумруда — это 10% от цены природного, «дикого» изумруда тех же каратов. Каратов столько же, цена разная. Из этих соображений мы решили заниматься алмазами, у которых природных аналогов, природных соперников попросту нет.

То есть заведомо высокая маржинальность без конкуренции с природой?

— Именно. И мы стали осмыслять генезис этой уникальности — изучать с помощью спектроскопии алмаз-базу, алмаз-основу. Чтобы понять, каким воздействиям его нужно подвергнуть, дабы сдвинуть его атомные дефекты в нужном направлении. То есть занялись атомарным конструированием. Получение кристаллов нужного цвета — это работа с атомными центрами, поглощающими свет в видимом диапазоне спектра. Это так называемые атомарные центры окраски. В общем, мы начали двигать атомарные центры, программируя эффектные, неведомые природе цвета бриллиантов. Не переставая, впрочем, смотреть в сторону чисто научного хай-тека и ультра-хай-тека. Мы делали коллекции цветных бриллиантов, продавали их. Нарабатывали репутацию и в мире ювелирного дизайна, в лакшери-индустрии. Обжиться в этих сферах нам очень помогли специалисты компании «Бизнес Альянс», взяв на себя бухгалтерское обслуживание и финансовые консультации. Финансово-бухгалтерская составляющая безупречного уровня в этих сферах принципиально важна. И команда «Бизнес Альянса» стала нашим надежным помощником. За что мы им очень благодарны. И в некотором смысле они еще и наши вдохновители: «Бизнес Альянс» — коллектив женский. Ну, а афоризм про лучших друзей девушек вы, конечно, помните. Внутренний рынок, экспорт — «Бизнес Альянс» помог во всех аспектах: в бухгалтерских, в юридических нюансах, в межвалютных тонкостях.

Какая сила занимается «раскраской» бриллиантов?

— Мы конструктивно воздействуем на кристаллы двумя методами. Первый — радиационное повреждение. Второй — высокотемпературный отжиг. Радиационное повреждение с помощью облучения электронами на линейном ускорителе срывает атомы кристаллической решетки со своих мест, а высокая температура упорядочивает их новое расположение. Основная примесь в алмазе — это атомы азота. В зависимости от того, как они стоят, формируются и действуют центры окраски. Один атом в узле и пустой узел рядом (атомарная вакансия) — это красный цвет бриллианта. Два атома азота в узлах решетки, но разделенные пустым узлом решетки (вакансией), — зеленый. У каждого цвета свой атомарный код. Мы научились формировать наборы атомарных дефектов — наборы, формирующие цвета. Уточню, что у слова «дефект» в нашем деле особое значение, не бытовое. Житейский смысл слова «дефект» — брак, изъян, увечье, уродство. А в научном смысле дефект — это изменение, отклонение от типичной формы, трансформация. Причем, трансформация, не портящая объект, а улучшающая его. Алмаз — он и сам по себе уникальный материал. Самый твердый, радиационно стойкий, с отличной теплопроводностью. Заветная мечта всего научно сопричастного человечества — получить лазерную генерацию на алмазе. Это позволило бы создать феерически мощный непрерывный лазер. Мы в этом направлении и двинулись. Тема эта очень трудоемкая, эмоционально поглощающая, но и благодарная.

Каков рынок этого удивительного товара?

— Нашу продукцию покупают в Германии, США и Бельгии. Сейчас это основные центры алмазно-бриллиантовой торговли. Помощь «Бизнес Альянса» помогла нам отработать экспортную работу не то чтобы до беззаботного автоматизма, но именно до того уровня спокойствия за бизнес, который позволяет заниматься «высокой» наукой. По большому счету, наша работа с коммерчески востребованными цветными бриллиантами — ресурс для нашей научной работы по теме лазерной генерации и по теме «Направленная трансформация дефектов и примесей в кристаллической структуре алмаза». Сначала нам удалось получить элементы для квантовой спинтроники (они важны для систем навигации), потом мы поднялись еще выше по лестнице научных приоритетов — к теме лазерной генерации на кристаллах алмаза. В 2021-м лазерная генерация впервые была получена нашими научными партнерами на кристаллическом материале, который сделали мы. Способ получения этого материала мы запатентовали и 1 сентября этого года получили патент. А еще у микроалмазов есть необычная функция: они могут служить маркерами транспортировки лекарств в организме. Это международный проект, но, увы, именно из-за этого обстоятельства он сейчас довольно громоздкий. Прояснится ситуация — займемся.

Люди из сферы академической науки к специалистам науки прикладной иногда относятся свысока. Дескать, фу-у-у, ремесленники, «сапожники». Чем вы возражаете таким снобам?

— Знаете, наше эго не страдает. Вообще никак. У нас ведь уникальная ниша — прикладная наука с академической глубиной погружения. У нас хорошие контакты с несколькими институтами Академии наук. Без всякого снобизма с их стороны. К слову, о коммерции. У товарного ювелирного рынка есть объективные границы. Выше определенного уровня там попросту не прыгнешь. А вот сфера научного хай-тека — мир без границ. С огромным простором и для исследовательского любопытства, и для творчества.

ООО «ВЕЛМАН»

научно-технологическая компания

г. Новосибирск, ул. Зеленая Горка, 1/3, офис 012

e-mail: vgvins@gmail.com,

velman074@yandex.ru,

тел. +7-913-928-0574, +7-983-510-1690,

skype: vinsdiam

Реклама. ИНН 5408000486