Сегодня в распоряжении налоговых органов не только огромные возможности выявления налоговых правонарушений, но и действенные инструменты взыскания налоговых долгов.
К наиболее эффективным следует отнести:
- Взыскание налоговой задолженности с 3-х лиц, получивших активы недоимщика.
- Привлечение контролирующего лица к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве, а также взыскание налоговой недоимки с такого лица в качестве убытков.
- Взыскание с руководителя (главного бухгалтера) недоимки в качестве ущерба, причиненного преступлением.
По сути, все перечисленные инструменты — это "инновации" последних двух лет и, возможно, не все предприниматели знают о подобных возможностях.
С чего всё началось?
Началось всё с дела компании «Королевская вода» (2014 г.): после проведения налоговой проверки её бизнес был переведён на новую, фактически зависимую организацию, что позволило взыскать с неё налоговые долги прежней компании. В подтверждение этого суды сослались на один и тот же вид деятельности, название, место нахождения новой компании, сайт, товарный знак, одних и тех же работников, поставщиков и подрядчиков.
Признавая возможность взыскания с новой компании старых налоговых долгов, в рамках дела компании «Интерос» (2016 г.) Верховный Суд РФ указал, что разумные причины безвозмездности передачи бизнеса раскрыты не были, а действия новой и старой компаний носили объективно зависимый друг от друга характер.
Ещё более смелый вывод сделан в деле «Примсоцбанк» (январь 2017 г.). По мнению судов, новая компания безвозмездно получила бизнес недоимщика, а банк — его имущество в результате согласованных действий. Более того, суды признали, что именно недобросовестные действия банка, позволили ему получить имущество недоимщика без адекватного встречного предоставления. В итоге банк заплатил сполна.
Обобщив подобные прецеденты в декабрьском письме 2016 г., ФНС России, казалось бы, закрыла эту тему. Однако, такие споры встречаются на практике до сих пор (недавнее дело «БЦ «Строитель»).
Контролируешь? Плати!
В июле прошлого года в закон о банкротстве были внесены существенные изменения. Одним из инициаторов этих изменений была ФНС России. Хотя Федеральный закон № 266-ФЗ содержит много новелл, ограничимся вопросом переложения банкротных долгов на менеджмент и собственников должника.
Закон о банкротстве относит к ним тех, кто фактически контролировал его деятельность. Теперь, суды должны оценивать как степень вовлечённости такого лица в процесс управления, так и степень его влияния на условия заключаемых сделок. При этом номинальный руководитель не утрачивает статус контролирующего лица и не освобождается от ответственности.
Факт извлечения существенной выгоды из деятельности должника - один из ключевых критериев фактического контроля. Причём неважно, в какой форме такая выгода получена - в виде приобретения активов должника, либо сбережения за его счёт личного имущества, или же перераспределение в пользу третьих лиц дохода, полученного за счёт должника.
Мерилом подобной выгоды является действительный экономический смысл соответствующих операций, их обусловленность разумными экономическими причинами.
Специалисту в налоговых спорах нетрудно заметить, что подобные критерии — выгодоприобретатель, подконтрольность, деловая цель — характерны и для споров о необоснованности налоговой выгоды. Неудивительно, что ФНС России удаётся доказывать фактический контроль даже через цепочку организаций и сделок.
Примером тому — дела компании «ИНКОМ» (февраль 2018 г.), супругов М..вых О.Л. и Т.Е. (2017 г.), а также «УралСнабКомплекта» (2013 г.), «Межпромбанка» (2016 г.) и особенно «Дальней степи» (рассмотрение в ВС РФ назначено на конце июня).
Во всех этих случаях ФНС России удалось доказать подконтрольность должника конечному выгодоприобретателю, переложив на последнего обязанность по уплате налоговых долгов.
"Вредное" дело
Еще недавно профессиональное сообщество активно обсуждало декабрьское Постановление Конституционного Суда РФ № 39-П по делу пенсионерки Галины Ахмадеевой. По мнению одних, в этом деле КС РФ подтвердил возможность взыскания с физлиц налоговых долгов компаний, по мнению других, — ограничил государство в праве взыскивать с менеджмента ущерб от налоговых правонарушений.
Ключевые выводы, которые сделал КС РФ:
- В случае объективной невозможности взыскания с недоимщика сумм неуплаченных налогов, вред, причиняемый государству таким правонарушением, может быть взыскан с тех лиц, чьи противоправные действия привели к неуплате налогов.
- Возможность такого взыскания не зависит от того, привлекались ли эти лица к уголовной ответственности, либо они были освобождены от неё по нереабилитирующим основаниям (в т.ч. в связи с истечением сроков).
- В силу недопустимости объективного вменения, подобный вред не может быть взыскан с таких лиц без учета их причастности к хозяйственной деятельности организации или влияния на нее, а также степени вины.
В своих недавних письмах ФНС России прокомментировала это постановление. Однако, как отмечает Юлия Литовцева, партнёр юридической компании «Пепеляев Групп», эти комментарии расходятся с содержанием постановления КС РФ, причём явно не в пользу налогоплательщиков.
И действительно, выводы КС РФ не так безобидны, как может показаться. А их результаты уже видны. Так, определением от 13.02.2018 № 55-КГпр17-7 Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ, по сути, расширила возможности налоговых органов, окончательно отменив срок давности для взыскания налоговой недоимки.
Вместо выводов
Некоторые предприниматели в бесперспективном споре с налоговой иногда рассчитывают решить проблему незамысловатым способом — бросить компанию и начать бизнес с чистого листа.
Мы слышали о случаях, когда подобный подход даже встраивается в бизнес-модель. Однако, будут ли такие бизнес-модели оправданы теперь, каждый сможет решить сам.
Как налоговые юристы, свою задачу мы видим в том, чтобы исключить серьезные потери, о которых, как правило, можно узнать заранее.
Контакты офиса «Пепеляев Групп» Красноярске:
Тел.: +7 (391) 2 777 300
E-mail: krs@pgplaw.ru