«Без поддержки 70% отрасли закроется до начала следующего года»

Как уверены члены Ассоциации организаций в области физической культуры и спорта, куда вошли все спортивные организации Новосибирска, именно запрет на работу и вызванные этим проблемы заставили их объединиться. Во второй части серии интервью ДК Новосибирск представители спортиндустрии рассказали, что происходит в их клубах прямо сейчас, и сформулировали меры, которые помогли бы спасти их бизнес в условиях панденмии.

Директор по развитию фитнес-плекса Grand Arena, соучредитель Ассоциации организаций в области физической культуры и спорта Екатерина Панферова:

Мы написали письмо одни из первых — еще в начале апреля. К нам присоединился X-Fit, World class, Edge и Panatta Sports. В итоге произошел ряд встреч, после которых наши регламенты отправили на экспертизу в Роспотребнадзор. Сейчас министерство спорта собирает данные по нашей отрасли, чтобы понять, насколько мы пострадали. Никто не знает, сколько будет длиться пандемия. Может, она уйдет глубоко в осень, а после Нового года будет новая волна. Что же с этим делать? Нужно разрабатывать нормативы работы уже сейчас, чтобы как можно быстрее можно было запуститься.

В Ассоциации есть разные клубы — больших и маленьких площадей. Это спортклубы, центры подготовки спортсменов, частные бассейны и фитнес-клубы. Мы хотим доказать, что наша отрасль не такая опасная, как можно себе представить. Большие клубы легко могут себе позволить выделить по 10 «квадратов» на человека. Да, это снизит количество посетителей, но, думаю, нам не придется создавать очереди, так как спрос на наши услуги все равно упадет после карантина. Сколько бы мы ни были в простое, мы понимаем, что у нас не будет отложенного спроса. Часть клиентов не сможет вернуться, потому что у них не будет денег, а другая часть — потому что боится. 

Мы ни в коем случае не собираемся критиковать органы власти, которые разрешили открыться салонам красоты в Новосибирске. Но вызывает недоумение тот факт, что у работающих отраслей применяются аналогичные нашим средства производственного контроля. Такое чувство, что в сфере фитнеса объявили «охоту на ведьм» — будто это мы во всем виноваты. У нас сложилось хорошее взаимодействие с органами власти, но удивляет, что с Роспотребнадзором, например, можно связаться только по почте. Свои вопросы мы отправляли заказным письмом, так как по телефону горячей линии дозвониться не смогли. Я не считаю такую форму взаимодействия с населением эффективной. Также мы обращались в торгово-промышленную палату с вопросом: что нам делать, если клиенты потребуют вернуть деньги назад? У нас около 40% — это годовые карты. В палате нам отказали в выдаче соответствующих справок, так как они не занимаются урегулированием отношений между физ- и юрлицами. То есть все, кто захочет вернуть свои деньги, в любом случае их получат. Но где эти средства возьмем, мы не знаем.

Также у нас есть узкоспециализированный тренерский состав. Фитнес-клубов в Новосибирске, согласно картам 2ГИС, 386. В среднем это около 5800 тренеров и около двух тысяч — администраторов, сотрудников отделов продаж и колл-центров, топ-менеджеров и т.д. Плюс, еще в частных бассейнах работает около трех тысяч сотрудников. Я уже не говорю о спортивных клубах, где тренеры оказывают услуги как ИП. Они сейчас с минимумом зарплаты и испытывают сильную тревогу, откроются ли вообще их фитнес-клубы. А ведь все эти люди исправно платили налоги.

Мы столкнулись с тем, что министерство спорта ничего не знает о фитнес-индустрии. Там не понимают, что такое массовая физкультура. А ведь это огромный пласт населения, с которым мы работаем. 3% вовлечения — это, с одной стороны, мало, но если посчитать в людях, то очень много. Мы пытаемся заполнить эту пустоту и больше работать с министерством спорта, но это — работа на будущее. Сейчас же мы просим дать нам возможность социальной рекламы: у власти есть огромный информационный ресурс, в который хотелось бы попасть. Также хотелось бы получать спортивные объекты под проведение крупных мероприятий, популяризирующих здоровый образ жизни. Очень нужны кафедры фитнеса при учебных заведениях. Но мы просим, в первую очередь, помочь нашим арендодателям, потому что самая большая проблема — это аренда, так как спортивные объекты занимают огромные площади. Это львиная доля наших расходов. В итоге нам не подходит ни отсрочка платы, ни ее снижение, а только полный мораторий на время ее простоя. В противном случае 70% отрасли просто закроется до начала следующего года.

Владелец клуба Coober Никита Слесаренко:

Если говорить о попытках спасти бизнес, сейчас мы записываем несколько полноценных онлайн-курсов. Но в интернете и без нас уже очень много готовых курсов от людей, которые этим занимаются уже годы. Есть иностранные, есть более дешевые, московские, зарубежные и т.д. Получается, что сейчас мы на информационный рынок вышли как стартап, а все наши остальные услуги нивелировались. Поэтому онлайн занятия — мера не очень эффективная. Еще небольшая мера: продаем абонементы со скидкой — на будущее. Также пытаемся уговорить арендодателя снизить нам арендную ставку, но пока без успеха. А ведь мы сможем продержаться, пока нас не выгнал из помещения арендодатель.

Сейчас наша отрасль пытается спастись объединением и укрупнением: с остальными участниками рынка создали небольшую Ассоциацию, в которой сейчас порядка 40 членов. Написали несколько писем, разработали регламент по мерам безопасности, но пока ответа правительства не получили. 

После карантина будет огромный спад посещаемости и огромный демпинг от участников рынка. Все придется начинать с начала: готовиться к открытию, заново привлекать клиентов, так как за месяцы простоя вся работа, которая была сделана еще несколько лет назад, сошла на нет. Еще долго в головах людей будет паника. Сейчас наши власти пока не поняли, что с этим делать, но надеюсь, что все-таки они поймут, что спорт и иммунитет — это рядом. Те, кто занимается фитнесом, у того и иммунитет лучше, и здоровье крепче. 

Что касается «жизни после коронавируса», то могу дать прогноз, что 50% участников рынка уйдут. А тем, кто останется, придется начинать все с нуля. Потому что у фитнеса всегда очень сильная конкуренция, но это не другие фитнес-центры и не какие-то развлечения, а диван и пивнушка. Благодаря фитнесу улучшается качество жизни, и этот эффект переносится и на другие сферы жизни. И то, каким будет наше будущее после пандемии, во многом зависит от политики правительства. 

Раньше в стране действовал нацпроект «Здоровье», и если это вектор продолжится, нам будет легче восстановиться. Но если будут продолжать из телевизора говорить, как все плохо, то сами мы, скорее всего, не сможем достучаться до потребителя. В спортивных секциях присутствует некая селекция: пришла тысяча человек, отсеялись — осталось сто, десять из них добьются каких-то высоких достижений в спорте. А у нас 17 тыс. человек — клиентская база, а в больших сетевых клубах клиентов намного больше. Но мы никогда не получали такую поддержку, как большой спорт. Чтобы вновь получить рост нашей отрасли, нам нужна информационная государственная поддержка.

Футбольный клуб «Джуниор» (директора — Ксения и Алексей Новоградские):

Министерство спорта рекомендовало прекратить тренировки с 18 марта, сократив их до мини-групп, а с 28 марта мы уже закрылись полностью. Сейчас я понимаю, что групповые занятия нам не разрешат еще очень-очень долго, так как у нас тренируются дети.

В апреле пока никого не сокращали, но и зарплату тоже не платили, потому что денег у нас ноль. Мы попали в список сильно пострадавших сфер, поэтому 1 мая мы подали на Президентский грант на зарплаты сотрудникам по МРОТ. Но что такое 12 тыс.? И мы им тоже помочь не можем. Тренеры уже сейчас сидят без денег. Плюс, так как мы месяц не доработали, у нас есть скопившаяся задолженность по зарплате за март.

С 4 апреля начались онлайн-тренировки, но убедить людей, что можно заниматься и через интернет, было очень тяжело. Во-первых, это контактный вид спорта, а во-вторых, еще и командный. На онлайн-тренировки соглашается минимум: из 1400 — всего 30 учеников. Онлайн-обучение на 50% дешевле, чем реальное, но у кого-то сейчас нет и этих денег. Я считаю, что живые тренировки в индивидуальных малых группах (4-5 человек с тренером) спасли бы ситуацию. 

Я очень надеюсь, что нам удастся продержаться до конца ограничений. Самое главное сейчас — не потерять свой тренерский штат. Думаю, когда мы выйдем из карантина, количество наших учеников сократится вдвое. Возможно, из-за этого придетися кого-то уволить. Число заразившихся постоянно растет. Нас очень пугает, что государство будет и дальше вводить ограничительные меры. Впереди летние лагеря — очень важное время для футболистов. Пока мэрия подписала нам все путевки — даже те, которые с 1 июня. Но никто не знает, как будет на самом деле. Если все отменится, то последуют возвраты оплаты. Для нас это будет критично. 

Мы пытались в фонде микрофинансирования взять займ с упрощенной формой подачи документов, но уже две недели не можем его получить — то одни документы нужны, то другие. Также мы имеем статус социально важной организации, но даже при этом мы нигде не можем получить поддержку. Проект «Мой бизнес» обещал почти круглосуточную горячую линию поддержки, но в итоге я уже два дня не могу туда дозвониться. Ведь мы действительно были честными налогоплательщиками, столько сил было вложено, и сейчас у нас просто слезы на глазах от происходящего. Всем нам очень нужна поддержка от государства — это какие-то субсидии для тренерского штата. Должно быть долгосрочное поддержание бизнеса.

Как раньше еще долго не будет, а будет огромная безработица. Меры выхода у нас уже продуманы — это мини-группы. В дальнейшем постараемся организовать все так, чтобы люди не боялись и чтобы была комфортная оплата. Мы должны поддержать всех, потому что это дети, это спорт. 

Елена Аагаркова — клуб единоборств VIZASPORT и детский спортклуб по художественной гимнастике «Перспектива»:

Мы вышли в онлайн — в нашем случае это Инстаграм. Платформа бесплатна для всех подписчиков. Мы расширяем контент — добавляем как можно больше полезной информации. Для онлайн-тренировок привлекаем олимпийских чемпионов, которые ведут бесплатные мастер-классы для детей и взрослых. Запускаем челленджи, даем домашнее задание. В Зуме проходят закрытые тренировки за чисто символическую плату. Это помогает нам платить зарплату тренерам.

Я думаю, из все этой ситуации есть выход по примеру дежурных групп в детских садах, и не понимаю, почему никто его еще не использовал. Я бы сейчас сделала акцент на детей. Как мама троих детей знаю, что сидение дома — это мультики, игры, безделье. И это несмотря на то, что мои дети — спортсмены (футболист, фехтовальщик и гимнастка). Контролировать, чем они занимаются, очень сложно. Я не понимаю, почему не открывают дежурные спортивные группы по 10 человек с девяти утра и до пяти вечера. Во многих спорткомплексах есть и свои столовые, где можно кормить детей. По разрешению Роспотребнадзора в таких группах могут находиться до 12 детей. Например, в моем клубе по художественной гимнастике есть такая возможность: имеется зал площадью в 1 тыс. «квадратов». Сама тренировочная площадка — 500 «квадратов», высота потолков — 8 м, огромные окна, которые можно открывать на проветривание. Я бы назвала это спортивным лагерем или спортивным детским садом. И это всех спасет. Я предполагаю предложить этот вариант властям.

Наши арендодатели пошли нам навстречу — предоставили скидку в 50%. Но попросили оплатить сразу же. Если мы не оплатим, то с нами могут расторгнуть договор. Я понимаю, у них тоже есть свои обязательства и они не обязаны содержать нас бесплатно. Что нам поможет спасти бизнес? Думаю, после коронавируса нам нужно будет объединяться клубами. Особенно если арендодатели будут нам предлагать покинуть помещение. 

После коронавируса будем делать все возможное, чтобы к людям вернулось желание заниматься спортом. Может быть, посещают наши клубы не столько человек, сколько бы нам хотелось, но все равно в Новосибирске много тех, кто тренируется, бегает в парках, соблюдает здоровый образ жизни. 

Ранее было опубликовано интервью из серии материалов ДК Новосибирск на тему выживания бизнеса в условиях пандемии и запрете на ведение деятельности: «Мы попали в список пострадавших отраслей, но это не значит, что нам помогут».